Джи Майк - Чужая ненависть

— Сначала вы меня выслушаете. Заключить сделку в ваших же интересах. Хорошо, пускай в обоюдных.

— Вот как? — я ловлю себя на том, что заинтригован. — Что ж, говорите.

— Около двадцати лет назад один из ваших кое-что забрал у меня. Тогда я этого не понял, но позже, проанализировав, пришёл к выводу, что было похищение. Однозначное.

— Конкретней, пожалуйста. Кто и что забрал и чего вы хотите?

— Конкретней так конкретней. Я военный, потомственный. Работал тогда в аналитическом отделе при одной государственной организации. Какой именно, вам ни к чему. Был в звании капитана и подавал немалые надежды. Меня ждала быстрая и удачная карьера. До тех пор, пока в один прекрасный день я внезапно не обнаружил, что аналитические способности исчезли. Пропали как не бывало. Я перестал разбираться в предмете, который знал как свои пять.

— И что же?

— В то время вокруг меня увивался один малый. Льстил, поддакивал, не упускал случая помозолить глаза. А потом он пропал, и я потерял его из виду на долгие годы. Нечего говорить, что карьера пошла прахом, с работы меня выперли, надежды и жизненные планы рухнули. Так вот, я много и безуспешно думал над тем, что случилось. Но ни к чему не пришёл. До тех пор, пока случайно не столкнулся с тем малым. Я навёл о нём справки. И выяснил, что этот тип возглавляет местное отделение вашей поганой секты. Называя себя «брат Эрнст».

— Вы полагаете нас сектантами?

— А кем ещё. Секта воров и бездельников. Но неважно, вы можете называть себя как угодно. А важно то, что я ненавижу вас. Всех, а особенно ту сволочь, воспользовавшуюся моим умом и талантом, чтобы вами, баранами, править. А вы, стадо, даже не понимаете, что он использует вас. Мне иногда становится противно от того, что я ненавижу такую мелкую дрянь.

— Вы не одиноки, — говорю я насмешливо. — Нас ненавидит каждый второй, если не каждый первый. Им всем противно, что мы есть. Не суть. Вам знакомы наши правила?

— Клал я на них. Вампир, видите ли, вне морали и этики. И украсть принадлежащее другому в порядке вещей. Знаете что, как вас там, Арчибальд. Я ненавижу вас так, что это мешает мне жить. Поедает меня изнутри и грызёт по ночам, превратившись в навязчивую идею.

— Обратитесь к врачу.

— Обращался. Даже пробовал лечиться от этого. В общем, так, Арчибальд. Вы забираете мою ненависть, делайте с ней, что хотите. Я в ответ отказываюсь от попытки сквитаться с этой сволочью Эрнстом. Устроит?

Я улыбаюсь. Ничего более нелепого я не слыхал. С минуту мы молчим.

— Неужели вы думаете, что ваша угроза хоть что-нибудь стоит? — прерываю я паузу. — Между вами и братом Эрнстом — пропасть. Вам никогда её не перешагнуть.

— Вы — глупец, — коротко говорит он. — Недоумок. Пропасть не перешагивают, через неё перелетает пуля. Я — стрелок, снайпер. Любые виды стрельбы, из любого оружия и любого положения. Я не прикончил эту мразь лишь потому, что не хотел угодить в тюрягу за такую сволочь. Однако более терпеть я не намерен, попросту смертельно устал от всего этого. Неважно. Я сказал, вы услышали. Что, не желаете выручить своего дружка?

— Убирайтесь отсюда.

— Что ж, — он встаёт. — Вот телефон. Надумаете, позвоните. И ради своего же упырька — не мешкайте.

Телефонный звонок раздаётся под утро. Я не сразу понимаю, что звонят из больницы. А когда, наконец, понимаю, лихорадочно натягиваю на себя одежду, выскакиваю из дома и мчусь туда.

— Она ничего не помнит, — говорит врач. — Вообще. Болезнь Альцхеймера, последняя стадия. Наступила, видимо, скоропостижно, очень редкий случай, считай, единичный. У неё нашли письмо, адресованное вам. Оно запечатано, но на конверте ваше имя и номер телефона. Письмо вот. Хотите увидеть больную?

— Да. Хочу.

— Пойдёмте. Только приготовьтесь, она вас не узнает.

Сестра Маргарита лежит на больничной койке, безразличным взглядом уставившись в потолок.

— Марго, — говорю я. — Марго.

Она не отвечает, я склоняюсь над ней, беру за руку. Единственный близкий мне человек. Или нечеловек. Или всё же…

Выхожу из палаты и вскрываю конверт. В нём лист бумаги. Три строки.

«Прощай, Артур. В том, что случилось, ничьей вины нет. Кто-то должен был это сделать для братства. Брат Эрнст выбрал меня. Твоя Рита».

Не помню, как провёл следующие несколько суток, они слились в один непрерывный кошмар. На исходе третьего дня я набрал телефонный номер.

— Сергей?

— Да.

— Это брат Арчибальд. Я… Я согласен.

— Что ж. Приезжайте и забирайте, — голос в трубке издаёт короткий смешок. — Или, может быть, вам привезти?