Виталий Забирко - Все пули мимо

Забираюсь быстренько в "тень" и координаты Беловежской Пущи Егорычу сообщаю. Надо, понимаешь, дела завершать там, где они начинались.

Конечно, удобства в салоне пассажирском "тени" минимальные - кресла такие, как в городском автобусе, - но и то, слава богу, что на чём сидеть нашлось. Зато какой фурор внешним видом машины на хохла и сябра произведу! Небось, похлеще, чем на Алиску.

И точно - приземлились мы в этой самой Беловежской пуще, а оба президента восточнославянских, меня встречающих, хавалки поразевали, "тень" впервые увидев. Впрочем, оправились тут же, рукопожатиями со мной обменялись да словами приветственными. Белорус, тот ничего из себя выглядит, бодренький, а вот украинец чегой-то смурной, бледный, со взглядом потухшим. Видно, настолько идея о едином государстве для него чужда, что когда Пупсик её в мозги ему внедрил, ничего личного не осталось. Кукла, одним словом.

- Предлагаю сразу обсудить все аспекты нашего объединения, приступает без обиняков к официальной части белорус.

- А чего тут обсуждать? - морщусь недовольно и Пупсика к разговору подключаю. - Бумаги готовь, и подписывать будем.

- Хорошо, Борис Макарович, - линяет с лица белорус, Пупсиком в момент охмурённый, и жестом кому-то из лиц, его сопровождающих, приказывает к исполнению приступить. Метётся тот в особняк, что веник электрический.

В общем, пока мы неспешно к дому дефилировали да в зал для подписания документа исторического поднимались, бумаги были уже готовы. Сели мы за стол, оба президента не глядя документ архиважный подмахнули - точно Пупсик их руками водил, - а я всё-таки прочитал.

Нормальный пакт о воссоединении государств получился - даже лучше, чем я ожидал. Понятно, редактора из МИДа над ним трудились, естественно, под "патронажем" Пупсика. Союзом Восточнославянских Государств теперь мы будем. СВСГ. Главенство в нём, само собой, России отведено, а Украина с Белоруссией в новое государство в качестве своего рода губерний вливаются, без всякого намёка на самоуправление.

Подмахнул документ и я.

Затем под вспышки блицев пресс-службы встали мы, друг другу папочки вручили, расцеловались троекратно, по-славянски. А потом белорус, на правах хозяина, слово хвалебное по торжественному случаю воссоединения восточных славян на полчаса закатил. Типа того, что, мол, мы одной крови, и друг без друга нам никак нельзя.

Моя речуха короткой была.

- Дело сделано, - бросил фразу историческую.

А хохол ничего не сказал. Что он в состоянии прострации сказать может? Да и не спрашивал никто у него ничего.

Казалось бы, теперь и веселью безудержному через край бить положено, однако ни фига не происходит. Начали всех шампанским обносить, но и оно настроение не улучшило. Президент хохляцкий бокал за бокалом бездумно садит, а глаза как были оловянными, так и остаются. Ни искры жизни в них не появляется. Марионетка, ни дать, ни взять. А белорус, как оказалось, ва-аще трезвенник. Пригубил бокал за компанию и всё. Да и лица, их сопровождающие, тоже словно как в ступоре полном находятся - вроде как с завтрашнего дня они все не у дел оказываются. Какое уж тут веселье... Ну а для меня шампанское не напиток.

Так что покрутился я с полчасика среди всеобщего смура и к вертолёту с папочкой всемирного значения под мышкой чухнул.

- Основа государству заложена, - высокопарно попрощался, - пора за работу.

Летим назад, а настроение у меня почему-то аховое. Вот, свершил дело эпохальное, думаю, но почему мне так грустно? Может, атмосфера Беловежья повлияла? Слякотно здесь, промозгло, да и вечер поздний уже, а я сутки почти не спал...

А спецназовцы, меня сопровождающие, между тем что на иголках сидят, улыбками сияют и взглядами вроде как командира своего к чему-то подначивают.

Поднимаю я глаза на полковника и вопрошаю устало:

- Что сказать, Егорыч, хочешь?

- Да вот, - мнётся, улыбку гася, - думаем мы, чего это вы, Борис Макарович, такой грустный? Неужели ничего не получилось?

- А что должно было получиться? - ловлю его на слове. Ни намёком я полковнику о цели своего визита в Беловежскую Пущу не обмолвился.

- Тут нам сорока на хвосте принесла, - байкой армейской кормит меня Рудин, - что вроде пакт о воссоединении славянских народов вы должны были подписывать.

- Это-то как раз получилось... - вздыхаю тяжко.

- Тогда почему грустите, Борис Макарович? Обмывать факт такой великий надо!

- А вот этого, Егорыч, и не получилось... - кислую морду строю.

- Так на сей счёт у нас с собою было, - лыбится до ушей Егорыч, наклоняется и выволакивает из-под сиденья ящик водки. - Ребята тут, пока вы пакт подписывали, подсуетились...