Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]

— Хорошо. Мне нужно зубную щетку, щетку для волос и одежду.

— Щетки вам принесут, я скажу, а одежда висит в вашем шкафу. Лучшее, что есть на Бейлимире. Но вам, может быть таковым не покажется. И я не гарантирую, что она вам подойдет: наши женщины выше вас и плотнее. Но это неважно. Я думаю, вы некоторое время останетесь в уединении.

Почему?

— Ну, миледи, вы выдали вечером речь, и, как я помню, не пожелали сесть, хотя я вам советовал это не один раз.

— Я, кажется, имела полный успех, Диджи.

— Да, огромный успех.

ДЖ широко улыбнулся и почесал бороду, как бы подбирая слова:

— Однако, успех тоже влечет за собой кару. Прямо сейчас могу сказать, что вы — самая знаменитая особа на Бейлимире, и каждый житель мечтает увидеть вас и пожать вам руку, и если мы пригласим вас куда-нибудь, тут же начнется буйство. Придется ждать, пока страсти остынут, а неизвестно, сколько времени это продлится. Кроме того, за вас вопили даже ястребы, но завтра, при дневном свете гипнотизм и истерия погаснут, и ястребы придут в ярость. Если старик Бастермейн не решился убить вас сразу после вашего выступления, то завтра убить вас медленной смертью станет целью его жизни, а люди его партии могут тайно подтолкнуть Старика на эту маленькую прихоть. Вот поэтому вы здесь, миледи. Вот поэтому эта комната, этот этаж, весь этот отель охраняются, уж не знаю, сколькими отрядами людей безопасности, среди которых, я надеюсь, нет тайных ястребов. Поскольку я тесно связан с вами в этой игре в героя и героиню, я тоже загнан сюда и не могу выйти.

— О, — равнодушно сказала Глэдия, — мне очень жаль вас. Вы даже не можете повидаться со своей семьей.

Д.Ж. пожал плечами.

— Торговцы обычно не связаны семьей.

— Ну, тогда с подружкой.

— Она переживет, наверное, легче, чем я.

Он задумчиво посмотрел на Глэдию.

— Даже не думайте, капитан, — спокойно сказала Глэдия.

Д. Ж. поднял брови:

— Запретить себе думать я не могу, но я ничего не сделаю, мадам.

— Как, по-вашему, я надолго здесь? Если всерьез.

— Это зависит от директората.

— Какого?

— Наш пятисложный исполнительный орган, мадам. Пять человек, каждый служит пять лет в ступенчатом порядке, с одним повышением в год. В случае смерти или неспособности — специальные выборы. Это дает непрерывность и уменьшает опасность правления одной личности. Это также означает, что все решения должны быть согласованы, а это занимает время, иногда большее, чем мы можем себе позволить.

— Значит, если один из пяти решительный и сильный…

— …. то он навязывает свою точку зрения остальным. Такое иной раз случается, но сейчас этого нет. Старший Директор — Джиновус Пандарал. В нем нет ничего плохого, но он нерешителен, а это иногда хуже зла. Я уговорил позволить вашим роботам подняться с вами на платформу, и это оказалось плохой идеей. Теперь он, считайте, злится на нас обоих.

— Почему это была плохая идея? Люди были довольны.

— Излишне довольны, миледи. Мы хотели, чтобы вы были нашей любимой космонитской героиней, но не собирались возбуждать общественное мнение, чтобы не броситься в преждевременную войну. Вы очень хорошо сказали о долгожительстве, вы заставили их ценить короткую жизнь, но затем вы заставили их приветствовать роботов, а мы этого не хотим. Поэтому мы не слишком одобряем взгляд публики на упоминание о родстве с космонитами.

— Вы не хотите преждевременной войны, но не хотите и преждевременного мира?

— Очень верно сказано, мадам.

— Чего же вы хотите?

— Мы хотим вас Галактику. Мы хотим заселить каждую годную для обитания планету и основать Галактическую Империю. И мы не хотим вмешательства космонитов. Они могут оставаться на своих планетах и жить, как им нравится, но вмешиваться они не должны.

— Но тогда вы запрете их в пятидесяти мирах, как мы много лет назад заперли вас на Земле. Та же старая Несправедливость. Вы такой же скверный, как и Бастермейн.

— Тут совсем иная ситуация. Земляне были заперты из-за их потенциальной тяги к экспансии. Вы, космониты, не имеете такого потенциала. Вы пошли по пути долгожительства и роботов, и потенциал исчез. Теперь у вас нет пятидесяти миров: Солярия покинута, со временем так будет и с другими. Поселенцы не намерены толкать космонитов на путь вымирания, а ваша речь была направлена на вмешательство.

— И я рада этому. Что же, по-вашему, я должна был а сказать?

— Я вам говорил: мир, любовь… и вы сели. вы могли закончить меньше чем за минуту.