Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]

— Это не причина, чтобы держать меня в тюрьме.

— Я обещаю, что этого не будет. Я обещаю отвезти вас домой, когда смогу.

Негодование Глэдии улеглось, хотя она чувствовала, что вправе возмущаться. Ей и в самом деле хотелось увидеть, какой этот Поселенческий Мир» необычный мир Илайджа Бейли. Этот мир основал его сын, а сам Илайдж провел там последние десятилетия, и что-то оставалось там от него — название планеты, его потомки, легенда о нем. Поэтому она смотрела на планету и думала об Илайдже.

Наблюдение мало что давало, и Глэдия была разочарована. Сквозь слой облаков, покрывавших планету, почти ничего не было видно. Через несколько часов они, вероятно, будут на месте. Вспыхнул световой сигнал. Глэдия нажала кнопку задержки, а через несколько секунд — кнопку входа.

Вошел улыбающийся Диджи.

— Я не вовремя, миледи?

— Нет, — ответила Глэдия, — просто надо было надеть перчатки и вставить носовые фильтры. Я думаю, что буду носить их все время, но, во-первых, это утомляет, а во-вторых, я почему-то стала меньше бояться инфекции.

— Фамильярность родит презрение, миледи.

— Давайте не будем называть это презрением, — сказала Глэдия.

Неожиданно для себя она улыбнулась.

— Спасибо, — сказал Д.Ж. — мы скоро приземлимся, мадам, и я принес вам плащ, тщательно простерилизованный и вложенный в пластиковый пакет, так что его не касались руки поселенцев. Надевается он просто, и закроет вас всю, кроме глаз и носа.

— Специально для меня, Диджи?

— Нет, миледи. Мы все носим такие плащи на улице в это время года. Сейчас у нас зима, холодно. Мы живем на довольно холодной планете — тяжелый облачный слой, много осадков, часто идет снег.

— Даже в тропических регионах?

— Нет. Там жарко и сухо. Однако, население сосредоточено в более холодных регионах. Моря, где развели земные образцы рыбы, богаты, так что рыба и другая живность плодится в изобилии. Следовательно, у нас нет недостатка в пище, хотя сельскохозяйственная местность ограничена, и мы никогда не станем хлебной корзиной Галактики. Лето короткое, но жаркое, на пляжах много народу, хотя вам это может показаться странным, поскольку нагота у вас — строгое табу.

— Странный климат.

— Дело в распределении воды и суши, в планетной орбите, которая чуть более эксцентрична, чем другие, и еще кое в чем. Откровенно говоря, я этим не занимался. Это не моя область.

— Вы торговец. Вероятно, вы не часто бываете на своей планете.

— Это верно, но я торговец не потому, что хотел бы сбежать. Мне здесь нравится, но я, наверное, любил бы все это меньше, если бы проводил здесь меньше времени. Я так смотрю: грубые условия Бейлимира служат важной цели. Они поощряют торговлю. Бейлимир поставляет людей, которые бороздят океаны, добывая пищу, и есть некоторой сходство между плаванием по морям и в космосе. Я бы сказал, добрая треть всех торговцев, работающих на космических линиях, — народ Бейли.

— Вы, кажется, в полуманиакальном состоянии, Диджи.

— Я? Я думаю, что сейчас я в хорошем настроении, у меня есть на то причины. И у вас тоже.

— Да?

— Разве это не очевидно? Мы ушли с Солярии живыми. Мы точно знаем, какова солярианская опасность. Мы добыли необычайное оружие, которое заинтересует наших военных. Вы будете героиней Бейлимира. Наше правительство уже знает схему событий и жаждет приветствовать вас. Вы героиня этого корабля. Почти каждый на борту вызвался принести вам этот плащ. Все хотят подойти к вам и, так сказать, купаться в вашей ауре.

— Полная перемена, — сухо сказала Глэдия.

— Абсолютно полная. Нисс, которого Дэниел наказал…

— Я помню.

— Он хочет просить у вас прощения и привести своих четырех товарищей, чтобы они могли тоже извиниться и стукнуть того, кто делал неприличные намеки. Нисс неплохой парень.

— Я уверена в этом. Скажите ему, что он прощен, а инцидент забыт. Если вы устроите это дело, я пожму руку ему, а может, и некоторым другим, прежде чем мы высадимся. Но только не позволяйте им толпиться вокруг меня.

— Я понимаю, но не смогу гарантировать, что не будет скопления вокруг вас в Бейлитауне — столице Бейли мира. Нельзя остановить разных правительственных чиновников от попыток получить политическую выгоду от встречи с вами.

— «О, дьявол!» — как говорил ваш предок когда-то.

— Не говорите этого, когда мы высадимся, мадам. Это выражение сохранено для него. Считается дурным тоном, если так скажет кто-то другой. Так вот, будут речи, приветствия и всякие несущественные формальности. Извините, мадам.