Руслан Мельников - Мертвый рай

На счет «два» — пущен контрольный электроразряд.

Провисшее тело дергается сильнее, яростнее, выгибается немыслимой дугой. Дымится пластик и кожа. Куль плотно-плотно прилипает к лицу. Сквозь черный пластик проступают смутные очертания. Жуткая гримаса. Лучше всего виден открытый рот. Рот пытается кричать и вдыхать. И не может. Ни то, ни другое. Вместо крика — хрип. Вместо воздуха — шуршащий пластик. И петля. И разряд.

На счет «три» все кончено.

Врач, стараясь показывать камере только спину, констатирует смерть.

«Новости подготовлены для вас службой информации». Все. Разумеется, никаких титров. Какой дурак рискнет подписываться под такими новостями?

Конец вечернего шоу… Странно, но удовлетворения от казни ублюдка Коляна Денис не испытывал. Зато Славка пялился на монитор как загипнотизированный. Ну нравились Ткачу репортажи с Эшафота Многим они нравились в этом городе.

Комп отключила Юла. Вот кто даже не взглянул на казнь. Юлия Борзова вообще не любила подобные зрелища. Несостоявшийся медик, она в свое время провалила вступительный экзамен по анатомии. Не справилась с демонстрационным вскрытием — и похоронила целый год абитуриентских подкурсов плюс два года усиленного штудирования литературы и специализированных медицинских сайтов из городской локалки. Будь у девчонки нервы покрепче, уже окончила бы Периметровский медуниверситет. Может быть, даже получила распределение в клинику мэрии-комендатуры.

Увы, дрогнула в учебном морге нежная девичья рука, выронила скальпель, и неумолимый профессор поставил крест на медицинской карьере. Идти по стопам покойной матери — завотделением разгромленной оргами районной поликлиники — она уже не могла. По негласной межцеховой договоренности о преемствености, у Юлы оставался только один путь: занять место отца. А отец Юльки умер от инфаркта в службе наружного наблюдения. Как и отец Дениса, как и мать Славки.

— Неправильно это — показывать казнь на ночь, — пробормотала девушка, — Свинство. Вечерние новости могут смотреть дети.

— И смотрят, — пожал плечами Славик. — И что? Это ж самый верный способ внушить ребенку, что его защищают от плохих дядек. А тот Волк с пережженной шеей получил по заслугам. Если бы Игорек и Влад могли говорить, они бы меня поддержали.

Игорь и Влад… При упоминании о погибших коллегах Юла притихла. Умолк и Славка. Денис тоже не испытывал желания вступать в дискуссию. Так и сидели. Трое. Перед выключенным монитором.

Сигнал о начале нового комендантского часа прозвучал особенно зловеще. Далекий долгий гудок Периметра…

Вообще-то наблюдатели крайне редко встречаются друг с другом. Не рискуя без надобности выходить из дома, даже лучшие друзья, как правило, ограничиваются виртуальным общением. А чтобы сидеть всей наружкой района в одной комнате и в три пары ушей слушать первый унылый звук наваливающейся на город ночи…

Сидеть всей уцелевшей наружкой…

Вообще-то центр управления тоже требовал от каждого оператора максимальной автономности. Но правила, писанные в Периметре, настолько же далеки от реальности городских окраин, как и его привилегированная элита — от рядовых обывателей. Сочинителям инструкций никогда не понять бритвенно-острого чувства одиночества, которое еженощно точит психику следака, запертого в квартире-норе наедине со своим компом и страхом.

Давным-давно чумазые от грязи и порохового дыма солдаты полузабытых войн отдавали предпочтение траншеям, а не индивидуальным окопам. Ибо даже подыхать в общей яме не так страшно. Здесь, в Ростовске, тоже идет нескончаемая война, хоть городские власти упорно отказываются объявлять военное положение. И на войне этой каждый оператор ищет не отдельную нычку, а общую траншею, блиндаж, дот, дзот, братскую могилу, наконец. Особенно если речь идет о жизни и смерти. А сейчас дело обстоит именно так: группировщики начали мочить операторов. Причем начало оказалось впечатляющим: два трупа за две ночи. Кто будет следующим?

— …Кто? — повторил свой вопрос Денис.

— А может, смерть Игоря и Влада — не результат целенаправленной диверсии, — робко проговорила Юля. — Может, их не искали специально? Может, просто случайность? Игорек и Влад, конечно, профессионалы и все такое, но ведь они были самыми слабенькими следаками в районе. И рабочие баллы выдавали — не ахти. Могли же ребята… ну, я не знаю… сломаться, забыться, привести за собой хвост?