Роджер Желязны - Создания света, создания тьмы. Остров мертвых. Этот бессмертный

Озирис качает головой и делает шаг вперед, кладя руку на его плечо.

— Гор, сын мой и мститель, я хочу, чтобы ты кое-что сделал. Если ты станешь мастером фуги, это будет прекрасно, но это не основное. Для выполнения моего поручения вполне достаточно и других твоих сил.

— Какого поручения, Отец?

— Твоя мать, желая вновь приобрести мое благословение и разрешение вернуться из ссылки, предоставила мне дальнейшие сведения о делах моего коллеги. Похоже, что Анубис послал нового посланника в Средние Миры, несомненно для того, чтобы обнаружить нашего старинного врага и уничтожить его.

— Это будет совсем неплохо, — говорит Гор, кивая головой. — У меня, однако, есть на этот счет сомнения, потому что он уже много раз пытался сделать это и терпел неудачу. Какого по счету он послал сейчас — пятого? Шестого?

— Седьмого. Имя этого человека Оаким.

— Оаким?

— Да, и ведьма говорит мне, что он кажется ей чем-то особенным.

— Как это?

— Возможно, что этот шакал провел тысячу лет, готовя его к этому поручению. Его способность в битве не меньше, чем у самого Мадрака. И он обладает возможностью, которой не обладал ни один до него: он способен брать энергию прямо из поля.

— Интересно, как он до этого додумался? — произнес Гор, улыбаясь.

— По-моему, он просто изучил те приемы, которыми пользуются против нас смертные.

— Что же ты хочешь, чтобы я сделал? Помог ему против нашего врага?

— Нет. Я решил, что тот, кому удалось бы погубить Принца Имя Которому Тысяча, получит поддержку его падших Ангелов, которых не так много среди Бессмертных. Остальные последуют за ними сами. Те, кто не захочет, несомненно, отправятся в Дом Мертвых от рук своих товарищей. Время сейчас хорошее. Старая преданность забыта. Нового, единственного монарха, я уверен, с радостью будут приветствовать, — монарха, который покончит с их изгнанием. А при поддержке Бессмертных один из Домов может стать главенствующим.

— Я понимаю твою мысль, отец. Вполне может быть, что ты прав. Ты хочешь, чтобы я нашел Принца Имя Которому Тысяча до того, как его найдет Оаким, и убил его во имя Жизни?

— Да, мой мститель. Ты думаешь, что способен сделать это?

— Меня беспокоит, что ты задаешь мне этот вопрос, зная мои силы.

— Принц — нелегкая добыча. Силы, которыми он обладает, практически неизвестны, и я не могу сказать тебе, как он выглядит и где он находится.

— Я найду его. Я покончу с ним. Но, возможно, мне лучше будет уничтожить этого Оакима прежде, чем я начну поиски?

— Нет! Он на мире Блис, где сейчас должна будет начаться чума. Но не подходи близко к нему, Гор! Пока я сам не скажу тебе. У меня странное чувство по отношению к Оакиму. Сначала я должен выяснить, кем он был, прежде чем разрешить тебе эту попытку.

— Но почему, о могущественный Отец? Какое это может иметь значение?

— Воспоминания о тех днях, когда ты еще не появился на свет и о которых нельзя говорить, возвращаются и тревожат меня. Не спрашивай меня больше об этом.

— Хорошо, Отец.

— Эта ведьма, твоя мать, предложила мне несколько планов относительно Принца. Если ты встретишься с ней во время своих поисков, не поддавайся на ее советы о снисходительности. Принц должен умереть.

— Она хочет, чтобы он жил?

Озирис кивает.

— Да, он ей очень нравится. Она могла проинформировать нас насчет Оакима только для того, чтобы спасти ему жизнь. Она скажет тебе любую ложь, лишь бы добиться своего. Не обманывайся ею.

— Хорошо, Отец.

— Тогда я посылаю тебя, Гор, мой мститель и мой сын, как первого посланника Озириса на Средние Миры.

Гор наклоняет голову, и Озирис на какое-то время дотрагивается до его головы рукой.

— Считай, что он уже мертв, — медленно говорит Гор, — потому что разве не я уничтожил самого Железного Генерала?

Озирис не отвечает, потому что он тоже однажды уничтожил Железного Генерала.

В Большом Зале Дома Мертвых огромная тень на стене, за троном Анубиса. Ее можно было бы принять за картину, наклеенную или нарисованную, если бы не ее чернота — абсолютная, как бы содержащая внутри себя бездонную глубину. К тому же она слегка движется.

Это тень гигантской лошади, и сверкающие чаши по обеим сторонам трона не оказывают своим мигающим светом на нее ровно никакого действия.

В Большом Зале нет ничего, что могло бы отбрасывать такую тень, но если бы у вас были уши, вы бы услышали легкое дыхание. С каждым выдохом пламя в чашах опускается вниз, потом опять подымается.