Максим Бондарчук - Гидра (СИ)

— То есть сбежать?

— Нет, именно отступить. Смерть не принесла бы никакой пользы, а так я смог сохранить боевую единицу и сообщить обо всем случившемся.

Зал зашумел. Многие были наслышаны про эти болота, про то как они поглощают все, что входит в них и никогда не возвращается. Эта местность наводила страх даже на тех, кто открыто шел в бой в самом безнадежном случае, кто презирал саму смерть и был готов пожертвовать своей жизнью ради достижения цели. Однако здесь все было иначе. Глядя на плотную и непробиваемую стену из болотных деревьев и лиан, формировавших границу топей с другими землями, многие солдаты обходили эти места стороной и вздрагивали каждый раз, когда из его глубины доносились странные звуки и крик редких животных.

— Вы сказали, что на вас напали. Можете сказать кто?

— Нет. Было темно, практически ничего не видно. Корпусные прожекторы оказались бессильны против той темноты, что царила в глубине топей. Я помню лишь крик командира нашей группы в эфире, как он сказал, что нечто тянет его вниз и не дает сделать шаг. Когда же я смог повернуть машины и пробраться сквозь повисшие в воздухе растения и лианы, я успел заметить только булькающую воду и часть кабины, что через несколько секунд скрылась в темных водах этих болот. Несколько десятков тонн стали утонуло за считанные секунды и погрузилось по самую крышку не успев ничего сделать. Потом еще один крик. В эфир пробился треск металлической брони. Затем еще и еще. Прошло всего несколько минут, а от группы ничего не осталось.

Пилот замолк. Офицеры шептались между собой и обсуждали услышанное.

Николай все это время наблюдал за происходящим и с удивлением для себя отмечал как взрослые, прошедшие не одну битву офицеры одобрительно покачивали головами.

«Неужели они верят во все это? Мало ли что могло привидеться этому бойцу. В такой обстановке сознание могло рисовать любые картины и подвернувшаяся лиана тут же становилась огромной анакондой. Но почему мне самому не кажется все это бредом?»

Ланковский поднес руку к подбородку и стал медленно водить по нему пальцами.

«Результаты сканирования — может я и не зря соврал Лангарду о его итогах. Нельзя было сейчас, на кануне такой операции, наводить на солдат и офицеров лишний страх, это могло пагубно сказаться на результатах. Но дрон что-то увидел…»

Он вспомнил как впервые взглянул на обработанные результаты и с подозрением вглядывался в неизвестный объект, медленно перемещавшийся по руслу широкой реки, что скрывалась в топях и не была известна никому, кто служил здесь. Что-то очень огромное и массивное. Настолько, что даже с высоты работы дрона он казался намного больше чем любой боевой робот стоявший в боксах на этой базе.

«Если хоть капля из всего сказанного окажется правдой, надо обязательно проверить это.»

— Мистер Ланковский, — Локт и другие присутствующие офицеры перевели взгляд на Николая, — нужно задержать операцию и кардинально переработать план атаки на город. Если мы не хотим остаться без бойцов, похоронив их в этой безумной атаке, нам нужен другой план.

Что нужно было делать не знал даже он сам. В этот самый момент, когда десятки глаз сконцентрировались на его фигуре и ждали ответа, Николай все еще не знал, что будет говорить начальству. Но рисковать в такой ситуации означало положить всех солдат в атаке за которую отвечать придется ему самому и вряд ли кто-то потом сделает ставку именно на это, когда будет выносить приговор за провал операции.

Выбор. Он был слишком тяжелым, но сделать его нужно было прямо сейчас. Голова заболела. Просчитывая варианты и возможный исход каждого события, он совершал прыжок сознанием в некое закрытое будущее, как когда-то давно, когда любил играть в шахматы и видеть действия противника задолго до того как он принимал решение сделать ход. Но сейчас… все было по-другому. Люди не были пешками, а проигрыш не означал чего-то катастрофического, ведь через несколько часов фигуры все равно возвращались на черно-белое поле. Жизнь была одна и ее нельзя было переиграть, либо попросить соперника не засчитывать ход, здесь каждая ошибка была оплачена человеческой кровью.

«Плохой выбор, но его надо сделать»

Бросив последний взгляд на мерцающую картину местности, он принял единственно правильное на этот момент решение. Пусть его будут отчитывать, пусть каждый, кто стоит выше него обвинит его в трусости и недоверии к руководству, он все равно будет отстаивать свой выбор, ведь, что толку от фанфар, если после боя, когда развеется дым и люди смогут взглянуть на поле битвы, из всех его подчиненных никого не останется в живых. Офицер без солдат, как корабль без капитана. Цена ему абсолютный ноль.