Валерий Моисеев: Ворон (СИ)

— Порезался! — доброжелательно пояснил тот, закрывая кран и подходя к сушилке для рук. — Нервы, знаете — ли, совсем ни к черту!

Высушив руки, он неторопливо прошел к двери и заблокировал вход при помощи, стоявшей в углу, швабры.

— Помогите! — несмело подал голос парень, отступая вглубь помещения.

— Сейчас, сейчас! — многообещающе улыбнулся ему Аристарх.

Через некоторое время, парень уже неторопливо остывал в петле из собственного брючного ремня. В соседней кабинке с зарезанным толстяком. В правой руке парня был зажат окровавленный нож. Тот самый, которым Аристарх создал кровавую инсталляцию. Он все никак не мог придумать для нее хорошего названия. Но, после минутного раздумья, решил назвать ее «Болтливый засранец».

— Именины души, праздник сердца! — благодушно пробормотал Аристарх, выходя на улицу и с наслаждением вдыхая свежий воздух. — Ну, покураселили и будет! Нужно и делом заняться!

Он взглянул на часы. Пора было ехать в «Сиреневый лотос». Неторопливо вырулив с парковки, он с холодным безразличием проводил взглядом полицейские экипажи, которые сам же и вызвал, по смартфону, удавленного им парня. Радостно сверкая разноцветными мигалками, и оглашая воздух нетерпеливым воем, они съезжались к ресторану «Плакучая цапля». На место очередного кровавого преступления совершенного Ежовским Душегубом.

Аристарх как всегда, оставил свой автограф. На стене туалета, он кровью изобразил милого мультяшного ежика. Колючий зверек стоял на задних лапках, а в передней держал острый ножик.

Всю дорогу до «Сиреневого лотоса» Аристарх ругал себя последними словами за проявленную неосторожность. В очередной раз, поклявшись самому себе, что устроенная им кровавая баня будет последней, он несколько успокоился. Но в глубине души хорошо понимал, что конца этому не будет никогда.

Обычно запаса полученных эмоций ему хватало на неделю, полторы. Ну, от силы, на две. А потом его неизменно начинало плющить. При этом его извращенная психика причиняла ему неимоверные страдания. Он держался, сколько мог, но потом неизменно совершал то, что совершал. Гормональная буря, поднимавшаяся в ходе очередной бойни, вымывала из его крови остатки страдания, пережигала весь негатив и дарила ему покой и умиротворение.

В «Сиреневом лотосе» внимание Аристарха привлекла толстенькая низенькая блондиночка с непомерно большим бюстом. Мечта маньяка — этакая розовая свинюшка, с голубенькими глазками стразиками. Должно быть, она очень смешно будет визжать под ножом. Но на сегодня Аристарх уже исчерпал свой лимит удачи.

То, что это именно так и не иначе, он понял, едва повстречался взглядом с высоким белобрысым парнем. Тот устроился возле барной стойки и лениво переговаривался с барменом. Короткая армейская стрижка и мозолистые кулаки выдавали в нем бойца. Его спутник был под стать ему. Не то бандиты, не то оперативники. Во всяком случае, рожи самые бандитские.

После того, как бармен незаметно кивнул в сторону Аристарха, ему сразу стало все ясно. Две пары колючих глаз прожгли в нем дырки. Сердце Аристарха тревожно екнуло и стало набирать обороты.

Не может быть, чтобы полицейские смогли так оперативно сработать. У них просто не было времени, на то чтобы вычислить его и начать пасти прямо от «Плакучей цапли». Тем не менее, он, видимо, все-таки вляпался!

Аристарх стал лихорадочно соображать — где же он прокололся?

Алекс и опер Витя, из его отдела, больше известного среди коллег недоброжелателей, как Мясной отдел, коротали время в «Сиреневом лотосе».

Алекс съел уже несколько таблеток аспирина и выпил полдюжины чашек кофе, в тщетной надежде поправить свое здоровье. Но, то ли аспирин был плохой, то ли кофе несвежий. В любом случае, толку от этой гомеопатии было мало.

Всякий раз, когда он незаметно взглядывал на Аристарха, его глаза вспыхивали, словно пульсары, а голова начинала гудеть как трансформатор. Алекс и до этого относился к Душегубу не очень хорошо, а теперь стал относиться к нему совсем плохо.

— Ты уверен, что этот тип и есть наш убивец? — с сомнением спросил Витя.

— А что тебе в нем не устраивает? — болезненно поморщился Алекс, массируя простреленный похмельем висок. — Старый, крашеный, сам видишь кто. И явно озабоченный, сам знаешь чем.

— В смысле, кого бы еще на ломти порезать? — уточнил Витя.

— Да какая разница? По мне так, пусть хоть дольками строгает, хоть кубиками! — тяжело вздохнул Алекс. — Главное, взять его с поличным. Потому как косвенные улики с ним не проканают, слишком ушлый гад!