Илья Твиров - Вирус зла (СИ)

Пока шли по улице, купаясь в лучах летнего солнца, вдыхая аромат беззаботности и радости жизни, фотографировались, кто на что. Максим это делал на телефон, благо камера на нем была, что надо и снимки получались вполне отличные. В этой веселой кутерьме, беззаботном поведении друзей, Громов позабыл все утренние неприятности, настроение оставалось сугубо позитивным и падать явно не собиралось.

Просторное кафе, расположенное на первом этаже соседнего с общежитием МЭИ здания, подкупало своим уютом и недорогими ценами, так что двадцать человек свободно в нем разместились.

Неожиданно Максим почувствовал холод, словно бы мороз пробежал по коже, лизнул своим противным языком спину. Громов даже оглянулся, но найти источник беспокойства по началу не удалось, а беззаботное поведение друзей, обилие еды, спиртного и наличие особой радушной атмосферы глушило напрочь все чувства страха и предупреждения.

— Ты чего кислый такой? — спросил его Сергей, за обе щеки уплетая овощной салат.

— Да так, ерунда короче. Мерещится все на свете.

— А ты выпей и перестанет! — подшутил над ним Николай.

Обижаться на друзей за их подколы Максим не собирался. Ребят можно было понять, и они действительно заслужили этот праздник, а в том, что каждый из них по окончании сегодняшнего дня будет в адекватном состоянии, не превратится в недочеловека, в животное, Громов был абсолютно уверен. Романов кроме пива ничего не употреблял, да и того пил ни как большинство студентов, по две бутылки ежедневно, Пахмутов любил вино и шампанское, но пробовать что-то крепче градусом не решался, даже при отличной закуске. К сожалению, ручаться за других Максим не мог, хотя и назвать их законченными алкашами и выпивохами не мог тоже. Просто подавляющее большинство его знакомых не имело того самого внутреннего тормоза, стержня, позволявшего вовремя остановиться и не терять человеческий облик.

— Пройдемся? — предложил Сергей, как-то по-особому окидывая внимательным взглядом друга.

— Давай, — согласился Максим.

Они вышли на улицу, несколько минут просто молчали, рассматривая окрестные, до боли знакомые пейзажи, потом Романов не выдержал:

— Ну, может быть, расскажешь, что стряслось? Вижу ведь, что у тебя не все в порядке.

Некоторое время Громов еще сомневался, рассказывать или нет, но в этот самый момент, он вдруг понял, что послужило источником его беспокойства. В трех метрах от них стояло припаркованное такси, с опущенными до предела боковыми стеклами, и из салона автомобиля доносился размеренный голос новостного диктора на радио. В мгновение ока Громов взмок, побелел, когда услышал, о чем вещает голос новостного обозревателя. Речь шла о групповом самоубийстве трех молодых людей, принадлежащих к секте сатанистов, но самое главное заключалось в том, что именно их Максим видел во сне.

— Слушай, — прошептал он Сергею, застывшему подле друга молчаливой скалой.

Пару минут тот, не произнося ни слова, вслушивался в новости, пока там не сменили тему, спросил:

— И что тебя так обеспокоило? Люди в наше время мрут пачками. Я понимаю, конечно, жалко, но, во-первых, если оплакивать всех, кто погиб за день на всей планете, не хватит собственных нервов, во-вторых, эти ребята были сатанистами, совершившими свой ритуал, или что-то наподобие этого, так что…

— Я их видел, — перебил друга Максим.

— В смысле?

— Сегодня во сне. Я был там, в том доме, откуда они спрыгнули, мне тот район знакомым казался, будто я там родился, или часто бывал. Я видел их, говорил с ними, даже пытался их остановить, но они меня не послушали, сказали, что какой-то хозяин их зовет, и чтоб я не мешал им. И голоса у них были страшные, не живые, словно металлические.

— Все равно, это не повод, чтобы так волноваться. Я тебе верю, что ты их видел, ну а все остальное… Ты же сам часто утверждал, что мы до конца не ведаем своих способностей, не знаем всего потенциала, тем более, что во сне может привидеться все что угодно, и страшные металлические голоса будут самым безобидным явлением.

— Он был настолько реален, что казался не отличим от реальности.

— А ты вспомни, когда ты, будучи во сне, точно знал что спишь, что все вокруг — плод твоего воображения, иллюзия, придуманная тобой и для тебя?

— Но ведь смерть тех троих не иллюзия. Они действительно спрыгнули с крыши.

— Предположим, что ты во сне смог заглянуть в будущее, я ж не отрицаю этого, я тебе говорю, что переживать так сильно не надо.