Василий Криптонов - Ты можешь идти один

— Я понимаю…

Позже, сидя в своей комнате, я смотрел невидящим взглядом в учебник и думал. Думал о своем будущем, которое представлялось мне в каком-то сером и вязком тумане. Безрадостная громада института высилась надо мной, являя собой воплощение Высшего Образования. Чему я там буду учиться? Кем пойду работать?

Лишь годы спустя я осознал, что жизнь подростка проходит в абсолютной тьме. И взрослые, которые должны бы помочь тебе выбрать нужный путь, зажигают лишь один тусклый фонарь. «Ты должен учиться, чтобы не забрали в армию. Ты должен устроиться на работу, где платят много денег». Это — все жизненные ориентиры. Нас готовят к бегству от армии, к бегству от бедности. Но никто не поможет тебе понять, где твое место в этом мире.

Сейчас же я сидел, не понимая ничего этого. Я был уверен, что жизнь такая и есть: серая и безрадостная. В ней нет места любви, восторгу, приключениям. Только страх и деньги, деньги и страх.

Тогда я принял твердое решение молчать. Возможно, это был некий подсознательный протест против взрослого общества. Ведь сдай я Бориса, я сыграл бы им на руку. Позволил бы бесчувственной машине правосудия разжевать и проглотить этого необычного человека. Возможно, его преступление было для меня символом освобождения. А может, я просто успел привязаться к нему сильнее, чем можно было ожидать.

Ночью я спал плохо. Мне постоянно снилось искаженное ужасом лицо настоящего Брика. Каково это — очнуться после долгого забытья и найти в своей памяти убитую маму? Может ли рассудок выдержать такое? Проснувшись утром, я решил задать этот вопрос Принцу.

На большой перемене ко мне подошла Жанна, источая приторный запах духов, и сказала:

— Ну что, зайдешь сегодня?

Как будто и не было того разговора. А может, она просто о нем забыла?

— Сегодня? — переспросил я.

— Ну да. Есть время?

— Есть! Конечно же есть!

— Ну и хорошо. Ты домой заходить не будешь?

— Нет.

— Тогда сразу после уроков пойдем! — улыбнулась она.

Огромных трудов мне стоило успокоить бешено колотящееся сердце. В немалой степени этому поспособствовал Брик, все еще бледный и хмурый с похмелья. Он принялся доканывать меня расспросами о назначении алкогольных напитков.

— Я все еще не могу понять, — причитал он, — какой в этом смысл? Сначала ты полностью теряешь познавательные способности, а потом и весь следующий день оказывается безвозвратно потерянным. Голова болит, работоспособности никакой. Зачем люди пьют?

— Чтобы не думать, — отозвался я, все еще мысленно перебирая произнесенные Жанной слова.

— Чтобы не думать? — поразился Брик. — Люди добровольно отрекаются от самого дорогого, что у них есть?

— Выходит, так. Большинство людей живет не очень-то хорошо. У них куча проблем, их мучают всякие мысли. Чтобы на какое-то время забыть обо всем этом, они пьют.

— Ужасно, — сказал Брик, и его изможденное бледное лицо придало этому слову поистине устрашающую окраску. — Пообещай мне, что никогда не будешь пить.

— Чего?

— Пообещай, что не станешь таким. Когда я тебя оставлю… В общем, я хочу быть спокойным за тебя. Если у тебя будут проблемы — решай их, а не забывай. Хорошо?

— Обещаю, — улыбнулся я.

Тогда мне было очень легко дать такое обещание.

Перед уроком русского языка Софья Николаевна поделилась с нами новостью: через две недели в школе будет осенний бал.

— Я очень надеюсь, что вы все придете, — сказала она. — Ведь это последний год, когда вы вместе. Будет профессиональный оператор. Представляете, какая прекрасная память останется?

Я представлял. Одноклассники и одноклассницы кружатся в вальсе посреди огромного зала, а я сижу за столом, делая вид, что мне все равно. Великолепная память. Надо обязательно будет купить видеокассету с этим торжеством.

— Можете уже сейчас искать себе пару! — Софья Николаевна с улыбкой забила последний гвоздь в крышку моего гроба.

Но вот, наконец, уроки закончились. Я видел, как Петя подошел к Жанне и что-то сказал. Она покачала головой. После этого Петя окинул меня презрительным взглядом и, вскинув голову, удалился.

— Готов? — Жанна повернулась ко мне.

Я распрощался с Бриком и вместе с Жанной отправился к раздевалке. Там на меня всем своим весом обрушились вопросы, ответов на которые я не знал. Идти рядом с Жанной, или чуть поодаль? Подать ей куртку? Если да, то как найти куртку в гардеробе быстрее нее? Как, открыв перед ней первую дверь, успеть подбежать и открыть вторую? Как поступить с дверью, если она открывается от себя? И, наконец, о чем говорить по пути?