Илья Твиров - Зона контакта

Михаил, однако, решил действовать по-хозяйски. Суперсолдат ткнул лежащее тело стволом автомата, небрежно зарядил тому пощечину, причем столь сильную, что у лежащего в ванне существа едва не оторвалась голова.

- Поаккуратней, - сделал Удав замечание своем напарнику, - вдруг он еще жив, а ты его окончательно добьешь.

Добить Поводыря не получилось, а вот немного привести в чувство удалось. Кукловод медленно с явным трудом приоткрыл оба глаза, взглянул на непрошенных гостей совершенно черными с мутным налетом глазами. Ему было очень плохо, и Михаил, глядя на распростертое в красной жидкости тело, не без злорадства усмехнулся.

- Прости, что прервали твой сеанс релакса, дорогой, но, нам надо поговорить, - сказал Кондратьев. - Ты не против?

Губы существа едва заметно дернулись. Он силился что-то ответить, но у него ничего не вышло.

- У нас здесь телепатов нет, поэтому тебе придется общаться привычным для всех людей способом, - заявил Михаил, зло глядя на Хозяина подземной крепости. - Мне плевать, в состоянии ли ты говорить или нет, я в любом случае развяжу тебе язык, понял?

Вновь серый попытался выдавить из себя определенный звук, но у него получилось лишь неразборчивое шипение.

- Макс, сделай этой твари... приятно, - приказал суперсолдат.

- Как скажешь, - буркнул Удав и сформировал призрачное психо-энергетическое лезвие.

Легкое волевое усилие, невидимый ни для кого взмах, и существо в овальной ванной лишилось двух пальцев на правой руке. Темно-красная почти вишневая густая кровь начала толчками вырываться наружу, обагряя собой черную гладкую поверхность бассейна. Гигант надсадно завыл; рука, лишенная пальцев, конвульсивно дернулась.

- Кто-то только что говорил мне действовать поаккуратней, - заметил Кондратьев. - Не подскажешь, кто это был?

- Прости, - зло процедил Макс, - я понял тебя слишком буквально. Если хочешь, могу отсечь ему два пальца на другой руке. Для симметрии.

- Еще успеется, - попридержал напарника Михаил. - Нам сейчас важно, чтобы это чмо начало говорить. Надеюсь, он понял серьезность наших намерений, и в скором времени мы сможем приступить к конструктивному диалогу.

Однако поговорить с инопланетянином, одним из представителей внеземной цивилизации, паразитирующей на человечестве уже не одну тысячу лет, ребята смогли только спустя полчаса. Все это время серый гигант отчаянно старался прийти в себя и восстановиться. Он догадывался, что варвары-диверсанты заочно приговорили его к смерти (и не только его одного, но и вех его соплеменников), и пытался выторговать себе жизнь, оказавшись как можно более полезным. А для возможности торга, как известно, необходима была коммуникабельность или, проще говоря, хорошо подвешенный язык.

- Я... готофф... купитть... сффою шшиснь..., - прошамкал Поводырь, стараясь изо всех сил выглядеть как можно более важно.

- О, как, - расплылся в довольной улыбке Михаил, - оно заговорило. Оно соизволило снизойти до жалких челвоеческих особей! Мир, бл..., меняется на глазах!

Кондратьев бережно положил тело псионика рядом с ванной, отвесил инопланетянину низкий поклон.

- Интересно, с чего это вдруг его величество Поводырь сделался столь ласковым и любезным, - вторил ему Макс. - Мы для него как были животными, варварами, так таковыми и остались. Воистину ты прав - мир меняется.

- Я... готофф... купитть... сффою... шшиснь...,- вновь пробурчал инопланетянин, казалось, ни обратив никакого внимания на словесные издевательства людей.

Диверсанты переглянулись.

- Готов он, понимаешь, купить, - начал размышлять вслух Михаил, - готов, готов... Вопрос в том, захотим ли мы торговаться с тобой. Ты же понимаешь, что цена за твою жизнь должна быть весомая. Очень.

- П-понимаю, - прошептал серый гигант. - Шшиснь...

- Да-да, жизнь священна, и все такое, - перебил его суперсолдат. - Сейчас ты начнешь плакаться мне, как тебе хреново живется, что у тебя куча маленьких детей и три десятка жен, готовых проесть твой лысый череп, если ты перестанешь их содержать на должном уровне. Ты попытаешься войти ко мне в доверие, попытаешься поставить меня на свое место, впаришь мне какую-нибудь фигню, и исчезнешь, а я останусь здесь как та бабка у разбитого корыта. Нет уж, друг ситный, так дела не делаются. Если ты хочешь вести торг, давай делать это на моих условиях.

- Еххо... шиснь, - тихо-тихо прошипел Поводырь и слега дернул здоровой рукой, словно пытаясь указать ею на что-то.

Или на кого-то. До Кондратьев не сразу дошло, о чьей жизни говорило существо, а когда понял, что речь идет о Мезенцеве, ему пришлось приложить максимум усилий, чтобы сдержаться.