Роман Буревой - Император Валгаллы

— Глупая ирония. — Полковник обиделся. Он многое мог игнорировать — но только не насмешки над своим кулинарным искусством. Втайне (об этом знал один Сироткин) Скотт писал кулинарную книгу и даже кое-что публиковал в сети.

— Если я вас возьму в заложники, меня отпустят? — спросил Вязьков.

— Не думаю. Тем более герцог изволил отбыть на своем «Повелителе ветров». Куда — не знаю.

— Вообще-то «Повелитель» не его, — заметил Вязьков. — Это корабль принадлежит стражам. То есть, скорее, он мой.

— Разве права собственности Вечного мира распространяются на мир Дикий? — удивился полковник.

— По-моему, да. Впрочем, это неважно. Послушайте, полковник, я уважаю ваши убеждения! — заявил страж врат с пафосом.

— Неужели? — Скотт попытался в одно это слово вложить весь сарказм, на какой только был способен.

— Я и сам придерживаюсь точно таких же взглядов.

— Каких это?

— Надо перестать использовать здешний мир как помойку, чтобы на той стороне бездельникам было удобно прохлаждаться... — Вязьков запнулся.

— Что же вы предлагаете?

— Прекратить устраивать на этой стороне хаос и взять под контроль Дикий мир. Здесь огромные ресурсы, которыми распоряжается всякая шваль. Это же золотое дно.

— Об этом уже много лет твердят виндексы. Но вы же не виндекс, вы — страж... — Полковник дал понять, что его не нужно дурачить.

— Мы все хотим примерно одного и того же, — хмыкнул Вязьков. — Вся разница лишь в том, кто станет во главе.

— Но почему именно теперь?

— Потому что вторые врата откроют нам дополнительные возможности.

— Мне нужно проконсультироваться, — заявил полковник.

— С кем это?

— С реном Сироткиным.

— Благословение получить?

— Он лучше меня разбирается в подобных вопросах.

Когда старик вышел, Вязьков торжествующе улыбнулся. Однако тут же погасил улыбку.

Полковник не обманул. Вернулся минут через пятнадцать вместе с Сироткиным.

— Значит, вы хотите узнать, каковы мои планы? — спросил Вязьков, прихлебывая давно остывший кофе.

— А у вас есть планы?

— Разумеется, — Вязьков снисходительно усмехнулся. — Стражи спланировали операцию и осуществили.

— Значит, вам придется поменять свои планы.

— Сейчас рен все объяснит, — торжественно объявил Скотт.

Сироткин уселся напротив Вязькова. Полковник остался стоять.

— Я и так уже все решил, — объявил рен.

— Что именно?

— Мы закроем врата, чтобы изолировать миры.

— Ну, эти предложения я слышал уже давно. Все упиралось в техническое решение. Как вы это сделаете? — недоверчиво спросил Вязьков. — Я слышал, что герцог с помощью «Немы» собирался уничтожить Валгаллу, хотя весьма смутно представляю, как это ему удастся.

— Герцог думал, что сможет это сделать. Но все немного не так, как он полагал. Поль Ланьер слишком упрощает.

— Примерно так я и думал. А вы? Что собираетесь сделать вы?

— Просто закрою врата. И тогда уж Валгалла точно не будет угрожать никому на той стороне. По другую сторону врат наступит вечный мир.

— Я кое-что знаю о вратах, — сказал Вязьков. — Но не представляю, как это сделать.

— Технически, в самом деле, непросто. Но реализуемо. Мы с полковником прошли врата, чтобы это осуществить. И я хочу, чтобы вы, страж номер два Александр Вязьков, мне помогли.

— Но если мы закроем врата, то навсегда останемся в Диком мире? — неуверенно проговорил Вязьков. Похоже, он не верил рену до конца и подозревал, что его разыгрывают.

— Вас это пугает?

— Если честно, то да.

— Зря, — рен пожал плечами; — Послушайте, юноша. Мы сами поставляем Валгалле ресурсы. Она — паразит, питается нашей кровью. Поль Ланьер совершенно прав в том смысле, что, если пуповину не перерезать, Валгалла вскоре наберет силу и будет угрожать не только здешним обитателям, но и Вечному миру на той стороне.

— А что будет с людьми в Диком мире? Им придется остаться здесь навсегда?

Говоря «люди», Вязьков прежде всего имел в виду себя, по при этом закругленностью формулировки он вряд ли мог обмануть рена — тот прекрасно понял его вопрос.

— Разумеется.

— Но я... и они этого не планировали.

— Всем придется смириться. Скажите на милость, кто из нас и когда планировал собственную жизнь? Разве я ожидал, что попаду на настоящую войну? Или то, что мой сын умрет молодым?

— Но теперь именно вы планируете дальнейшие события.

— Одно событие. Остальные все будут следствиями. Но в них-то я уже вмешиваться не собираюсь.