Роджер Желязны - Долгий сон

- Да.

- И что произошло дальше?

- Рудо дал мне парочку недель насладиться моим новым внешним видом. Он хотел меня понаблюдать и убедиться в том, что не возникло никаких нежелательных побочных действий. Меня останавливали на - улицах, подходили в ресторанах - просили автограф. Рудо делал бесконечные записи наблюдений. Он послал меня к каким-то своим друзьям, чтобы те провели тщательное обследование. Я по-прежнему обладал ненормально высоким метаболизмом, да и бессонница осталась при мне.

- Интересно, сохранились ли где-нибудь эти записи? - проговорила Ханна.

- Не знаю, - пожав плечами, ответил Кройд. - Не имеет значения. Я все равно не соглашусь, чтобы кто-нибудь проделывал со мной то же самое ещё раз.

- А что случилось?

- Мы регулярно встречались в течение следующих нескольких недель. Меня переполняли идеи на предмет того, как я хочу выглядеть и какими способностями обладать. Сначала это было ужасно весело, но прошло немного времени, и мне эти развлечения наскучили-надоело быть похожим на знаменитых людей. Теперь я хотел быть среднего роста, обычного телосложения, с волосами песочного цвета, привлекательным, но не красавчиком. И остановился на телепатии, на способности внушения - у меня такая однажды была. Меньше проблем возникает, если имеешь возможность выбраться из любой запутанной ситуации путем убеждения. И вообще могло пригодиться, если бы я решил стать коммивояжером.

Рудо тем временем сообщил мне, что он занимается изучением медицинской литературы в надежде найти что-нибудь полезное в моем случае-чтобы я перестал меняться во сне и остался навсегда в одном и том же облике с постоянными способностями. Однажды, когда мы вместе завтракали, он сказал: "Кройд, несмотря на все наши старания, ты все равно остаешься подделкой, карикатурой на человека. Я хотел бы, чтобы в моей власти было уничтожить все, что сделал с тобой этот чертов вирус - и с другими тоже. Я мечтаю о том дне, когда человеческая раса снова станет чистой и безупречной, такой, какой она была раньше".

"Я ценю все, что вы делаете, док, - сказал я. - У меня такое ощущение, что вы тратите все свое время на то, чтобы разобраться с моим случаем".

"Мне кажется, ты самый важный и интересный пациент из всех, что у меня были", - ответил он.

"Есть новости с технической точки зрения?"

"Да, по-моему, появился способ закрепить какой-нибудь образ путем воздействия на твою нервную систему определенным уровнем радиации".

"Радиация? А я думал, мы выбрали путь чистой психологии, вы говорили о dauerschlaf".

"Это совсем новые разработки в нашей области, - пояснил он мне. - Я ещё и сам не совсем разобрался".

"Вы - доктор, - сказал я. - Держите меня в курсе дела".

Он заплатил за наш завтрак. Как и обычно. Он даже не брал с меня денег за лечение. Говорил, что считает, будто оказывает услугу человечеству. Знаете, он мне нравился.

- Мистер Кренсон, - перебила его Ханна, - ваш хвост.

- Называйте меня Кройд.

- Кройд, я совершенно серьезно. И мне наплевать на то, что это небывалое ощущение. Мы тут с вами делом занимаемся.

- Извините, - проговорил он и помахал хвостом. - А какие у вас планы на сегодняшний вечер? Тут довольно скучно и...

- Я хочу дослушать вашу историю до конца, Кройд. Бесконечные рассуждения о философии наводят меня на мысль, что вы оттягиваете момент, когда вам придется рассказать мне все.

- Может быть, вы и правы, - сказал он. - Не думал об этом, но, возможно, вы правы. Ладно. К делу.

Итак, время шло, я себя прекрасно чувствовал. И знал, что не стану искусственно растягивать период бодрствования, потому что теперь я не боялся заснуть. Я увидел свою жизненную ложь - где сон, безумие и смерть переплелись в немыслимый узел - и был уверен, что могу с ней справиться, что проблема перестанет существовать, как только мое состояние стабилизируется. Это сделает Рудо, когда разберется с тем, каким образом следует применять к пациенту, находящемуся в dauerschlaf, новый метод лечения-с использованием радиации.

Однажды он пригласил меня на ленч, а потом мы отправились погулять в Центральный парк. Мы шли по дорожке, Рудо оглядывался по сторонам, словно изучал пейзаж-искал место, где бы можно было устроиться и заняться рисованием. И вдруг сказал:

"Кройд, сколько тебе ещё осталось?"

"В каком смысле?" - спросил я.

"До того момента, когда ты снова заснешь?" - пояснил он свой вопрос.

"Трудно сказать наверняка, у меня должно возникнуть определенное ощущение, - ответил я. - Однако, судя по прошлому опыту, думаю, у меня есть по меньшей мере неделя".