Олег Никитин - Шарик в кубике

— Я осмотрюсь, — сказал Пайк безмолвной Берте и поднялся еще на один лестничный пролет. В обе стороны от площадки ответвлялись два коридора, концы которых тонули во мраке, заваленных строительным мусором — битыми кирпичами, штукатуркой и попросту пылью. Пайк толкнул первую дверь оказался в большой комнате, в которой повсюду валялись обломки мебели. Подойдя к единственному окну, — его рама ощетинилась неровными осколками — он выглянул наружу. Посреди вымощенного двора торчал голый остов качелей или что-то, очень его напоминавшее.

Картины запустения действовали страннику на нервы, и вообще этот мир с самого начала ему не понравился. Оставалась, конечно, еще надежда на то, что удастся вернуть свою руку, в противном случае ему так и придется жить с чужой. Внезапно неясный шум, постепенно разрастаясь, донесся до него со стороны соседней комнаты, ничем не отличавшейся от той, где в печали стоял путешественник. Он прошел туда и увидел на стене плоский квадрат размером метр на метр, показавший ему вид на неизвестную часть города. Там медленно кружились карусели, поскрипывали вагончики, накручивавшие бессмысленные километры вокруг странных каменных изваяний. По извилистым дорожкам, проложенным по столбам различной высоты, неторопливо ездили округлые тележки. На дальнем плане виднелись дома, с удручающим однообразием повторявшие безыскусную архитектуру спасшего беглецов строения.

Внезапно в поле зрения возник одетый в полосатую пижаму человек, нетерпеливо вскочивший в подвешенное на цепочке сиденье карусели. Механизм тотчас оживился и закрутил посетителя все быстрее и быстрее, пока тот не замахал в страхе руками. Скорость вращения стабилизировалась, и человек умиротворенно откинулся на спинку и замер.

Со смешанными чувствами Пайк покинул квартиру и вернулся к Берте, за время его отсутствия восстановившей способность двигаться. Она пыталась встать, ухватившись рукой за подоконник, и странник поспешил ей на помощь.

— Спасибо, Спиро, — слегка невнятно, глотая окончания слов, через силу сказала девушка, обхватив Пайка, — ты уже второй раз спасаешь меня. Теперь уж я точно от тебя никуда не уйду, Мастер свидетель!

Они стали спускаться вниз, и Берта, с трудом державшаяся на ногах, едва не висела на путнике. Он, впрочем, не был до конца уверен в том, что пострадавшая не лукавит.

— Вы постоянно упоминаете какого-то вездесущего Мастера, — пыхтя, проговорил, когда они вышли из дома и продолжили путь в сторону Кольца Олигофренов. — Кто это, объясни мне, пожалуйста.

— Это твой отец, глупый, — рассмеялась она, — ведь тебя кто-то должен был собрать, не так ли?

Пайк не стал объяснять, что прекрасно знает, как и каким образом он появился на свет, будучи уверен, что его речь может укрепить Берту в подозрении, будто он настоящий психопат. Вместо этого он попросил ее рассказать ему о самых главных правилах, которых следует придерживаться среди людей, чтобы сойти за нормального.

— Но ведь каждому ясно, что с тобой все в порядке, — опять удивилась девушка. — Нет, Спиро, ты все-таки не совсем правильный пациент. Может быть, Мастер не до конца прочистил тебе мозги, перед тем как собрать? Хотя я где-то слышала, что такие, как ты, в разноцветных майках, не настоящие дети Мастера, а… натуральные, что ли. Вам всегда поначалу больно, когда вам отрывают руки или ноги, потом, конечно, все проходит проще, когда лишние нервы отмирают.

Пайк замер и развернул ее к себе лицом. Впервые после прыжка в сингулярность ему стало страшно.

— Что ты сказала? — закричал он. — Как может человек жить без нервов?! Разве они бывают лишними?

— Бывают! — воскликнула Берта, вырываясь. Она сердито надула губы, но через секунду улыбнулась и вновь обняла странника за пояс, прижимаясь к нему всем телом. — Мы уже близко, сейчас придем и сразу займемся делом — надо же мне испытать, на что я теперь способна.

Пайк не ответил, пытаясь осмыслить информацию. Ее было слишком много, и она так не вязалась с его представлениями о нормальной человеческой жизни, что он и правда в какой-то момент пожалел, что ему не прочистили мозги, когда он возник в этом мире. Впрочем, на самом деле странник, конечно, не хотел этого, иначе как бы он, к примеру, опознал оранжевую майку Ирины на сестре Миранде? Пайк серьезно опасался, что Ирина уже могла пройти один или два цикла возрождения, а следовательно, настолько далека от прошлой жизни, что наверняка не узнает странника, когда-то вырвавшего ее из лап дракона.