Олег Никитин - Шарик в кубике

— Я собирал эти сведения все годы, что живу здесь, — гордо молвил Серхи, откидывая массивный костяной крюк, запиравший дверь в строение. Пришлось оставить ее открытой, поскольку внутри было довольно темно.

— А вы не боитесь, что море затопит вашу библиотеку? — спросил Пайк, пока его глаза привыкали к полумраку.

Старик рассмеялся:

— Море здесь всегда таково, каким оно выглядит сейчас — ни приливов, ни отливов, ни даже маленького шторма я никогда не видел. Кстати, это подтверждает именно вашу, Пайк, точку зрения на этот мир, то есть, похоже, мы действительно находимся не в другом времени, а в другом месте.

Через минуту странник смог разглядеть, что значительная часть помещения занята глиняными плитками размером примерно с обычный лист бумаги, но, конечно, далеко не такими тонкими, сложенными в аккуратные стопки. Он взял один "листок" и вгляделся в горельеф, представлявший собой, как он и ожидал, кусок монографии по палеонтологии. Другие плитки также были плотно заполнены текстом и рисунками, изображавшими местную флору и фауну, как правило, в нескольких ракурсах. На каждой из них в уголке стояло несколько чисел, видимо, для облегчения ориентирования в этом океане информации.

— Жаль, что ваш труд, скорее всего, никогда не увидят на Земле, — обронил Пайк сочувственно.

Серхи ничего не ответил и молча вышел наружу, путешественник последовал за ним и закрыл за собой дверь.

— Но я могу надеяться на это, — сказал старик, глядя в сторону далекого острова. — Тот, кто закинул меня в этот мир, должен оценить мои усилия. Кроме того, если бы я не занимался своей наукой, то сошел бы с ума от тоски.

Пайк всегда был честен с самим собой, и он твердо сказал себе, что ни за что не поплывет на остров на спине плохо обучаемого генода. Ему сразу не понравились ни рамфоринхи, кружившие над морем, ни ихтиозавры, шнырявшие в воде. Донельзя примитивная организация психики Хряка не давала даже Серхи никакой уверенности в том, что тот не нырнет в самый неподходящий момент, бросив незадачливого седока на произвол судьбы среди полчищ монстров. Задача проникновения на загадочный остров казалась пришельцу достаточно интересной, хотя ее решение почему-то не представлялось ему перспективным в плане выхода из этого мира. Однако собственных мыслей на этот счет у него пока не было.

Оставалось только соорудить огромный плот, желательно с навесом, иными словами, плавучую крепость, и оснастить ее веслами, поскольку на ветер, дующий с берега, рассчитывать не приходилось. Это было делом не месяца и не двух, но с появлением Пайка идея постройки плота приобрела зримые очертания и вполне сформировалась. Тупой Хряк получил свободу и вскоре пал жертвой какого-то подводного хищника, неосторожно заплыв на глубокое место под скалой и не вернувшись на берег. Отца семейства утешило только то, что этот вид так или иначе был обречен на вымирание.

Спустя неделю после появления Пайка Даша отложила шесть яиц в специально приготовленный для нее песок на дне гнезда. Как и ожидалось, она не покинула кладку и постоянно лежала, свернувшись вокруг нее и довольствуясь кратковременными пробежками внутри загона, благо насекомыми ее обеспечивали не скупясь. И Серхи, не оставивший попыток завершить свой эпохальный труд, и Тима с нетерпением ожидали появления маленьких проависов. Впрочем, гораздо больше времени они, а также путешественник и Влад, уделяли постройке плота, для чего перетащили на берег несколько не успевших сгнить стволов, в изобилии разбросанных по хвойному лесу. Приходилось прилагать массу усилий для обламывания сучьев и стесывания коры, для чего пригодились костяные ножи и даже один топор, имевшиеся в хозяйстве. Напуганные чуждыми шумами, протозухи, текодонты и прочие малоприятные зверушки держались от строительной площадки подальше. Конечно, для собственного развития Пайк не отказался бы взглянуть на тираннозавра, но в душе все же надеялся избежать этого знакомства.

Женская часть населения занималась плетением веревок, используя для этого в том числе и содранную с павших деревьев кору, правда, только ее внутренний слой.

Постепенно, за несколько дней, Пайк поведал аборигенам историю своих похождений по замкнутым мирам, вызвав неподдельный восторг молодежи. Саша смотрела на героя блестящими глазами и смущалась, и в результате путешественник уже не так обреченно озирал с карниза смрадное болото, полушутя раздумывая об устройстве отдельного жилища и организации свадебного путешествия. Все дальше отодвигались в памяти и тускнели воспоминания о Ирине, Индулекхе и царицах, Лере и незабвенной Барбаре, не говоря уж о Сластене. По приблизительным подсчетам Пайка, уже подходил к концу год субъективного времени с того момента, как он по чьей-то недоброй воле очутился в лабиринте комнат. Сколько лет, дней или веков прошло при этом на Земле, он даже не предполагал, справедливо сочтя такие размышления бесплодными.