Сергей Палий - Изнанка

— Неважнецки выглядишь, — прокомментировала Сти, всматриваясь в его озадаченное лицо.

— Иди, сама глянь… — хрипло сказал Рысцов, доставая сигарету. — Очень странный флюк.

К ним подошли Роберт с Алешкой и вопросительно мотнули головами.

— Идите, идите, любуйтесь, — не своим голосом подбодрил Валера, закуривая. — Доигрались.

— Не паникуй, — раздраженно отрезала Сти. Оставив Рысцова пыхтеть сигаретой и выяснять что-то с экспертами, они вместе с Робертом и Алешкой двинулись в сторону подрагивающей на слабом ветру ленточки. На полпути Алешка неожиданно выгнулся дугой и спустя мгновение растекся по мерзлой грязи стеариновой кляксой, исчезая. Разбудил кто-то пацана. Жаль…

Дальше они пошли вдвоем.

Прожекторы были установлены на передвижных каркасах так, что их перекрещивающиеся лучи охватывали практически всю площадь аномальной зоны.

Флюк действительно был крайне странный.

С такими ни Роберту, ни Сти не доводилось встречаться с самого первого зафиксированного Борисом паранормального изменения С-пространства — двенадцать дней назад…

Это не было похоже на часто встречающуюся «изнаночную язву», напоминающую небольшое озерцо с клокочущим желеобразным содержимым грязно-желтого цвета, в которое время от времени без всякой системы засасывало находящиеся поблизости предметы. Людей «язвы» в себя никогда не втягивали. Когда Борис попытался бросить в булькающую массу крысу, «язва» мгновенно застыла, и грызун шлепнулся уже на твердую пористую поверхность.

Это явно не имело сходства со стеклокуполами, которые считались самыми красивыми из открытых до этого момента флюков. И самыми опасными. Представьте себе сферическую выпуклость диаметром метра два, по идеально правильной поверхности которой «течет» стекло. Никак иначе этот процесс язык не поворачивался назвать. Будто расплавленный кварц степенно переливается по шару, оставляя полупрозрачные разводы небывалых оттенков. Но для многих возникающие на асфальте, земле и изредка даже на стенах домов стеклокуполы стали последней красотой в жизни. Дело в том, что температура их поверхности равнялась абсолютному нулю. Причем можно было поднести руку на расстояние одного сантиметра и не почувствовать даже намека на холодок. Но дотронься — и ты труп. Купол уже не отпустит тебя, он за полминуты превратит твое тело в лед. Со стороны такая смерть выглядела страшно… лопалась кожа, раскрываемая осколками застывшей в венах крови, трескались замирающие в последнем испуге глазные яблоки… В реальности, кстати, человек умирал примерно так же — от резкого, непонятно откуда берущегося переохлаждения. Этот факт пока оставался самым загадочным. Похоже, эс помаленьку начинал прорываться робкими протуберанцами своих феноменов в наш мир. По-настоящему. И даже самые сильные сшизы, кстати говоря, не могли справиться с погаными аномалиями. Их способности оказались совершенно бесполезны: любые попытки хоть как-то изменить структуру флюктуации терпели полное фиаско…

На остальные известные флюки, в изобилии проявляющиеся по всему эсу на протяжении последней недели, этот тоже не походил. Ни на «оранжевые свечения», ни на редко попадающиеся «воздушные прессы», ни на «зоны звукового вакуума». Ни на что.

Это, бесспорно, было что-то новенькое…

Асфальт разошелся пластами, будто вскрытый огромным штопором. В центре образовавшейся воронки виднелась сильно вытянутая капля какого-то застывшего вещества, которое, словно косо летевший метеорит, врезалось в поверхность. Только не сверху, а снизу. За «каплей», по размерам не уступавшей легковому автомобилю, тянулся длинный вздыбленный шрам на шоссейном полотне.

Метров сорок, не меньше, прикинула Сти, прищурив глаз. Она оглядела несколько покореженных машин, отбуксированных к краю дороги. Да уж, кому-то досталось не по-детски…

Цвет «капли» трудно было определить точно. Ближе всего, пожалуй, к черному, хотя временами казалось, что оттенок слегка меняется — то в темно-красную сторону, то, наоборот, в призрачно-фиолетовую. А еще этот флюк будто бы… отталкивал взгляд — спустя полминуты у Сти заслезились глаза. Она зажмурилась и с силой помассировала пальцами веки.

— Я не могу долго туда смотреть, — удивленно произнес Роберт и часто заморгал, подтверждая ее ощущение. — Двоиться начинает, дергаться и плывет все…

— Да, у меня тоже… Необычный флюк.

— А остальные что, по-твоему, обычные?