Мия Норт - Суицид в слоумо

– Спасибо, Дарко, – Арти почему-то захотелось верить ему.

И в момент, когда девушка, наконец, оторвалась от его рубашки, ей удалось разглядеть подозрительный и даже озлобленный взгляд Эль, сквозь прозрачные двери в зал…

–

Когда закончилась и вторая физкультура, Арти пошла в самый дальний коридор школы, единственный, который заканчивается стеной. Там она хотела всё обдумать и успокоиться.

Но, уставившись в стену, думая о своём, девушка совсем не заметила, как прозвенел звонок. Вдруг она почувствовала, как кто-то схватил её за руку. Арти резко повернулась и увидела перед собой того, кого меньше всего хотела увидеть, а вместе с тем и того, кого хотела бы видеть больше всего.

– Роки? Что не так? – спросила девушка.

– Звонок уже был, – сказал невозмутимо парень.

Снова она услышала его голос, который заставил почувствовать себя уязвимой струной гитары. Этот прекрасный голос коснулся её, и она вся задрожала внутри.

– Спасибо, что сказал. Я уже иду, – девушка уже хотела освободиться от его тонкой бледной руки, но он сделал это сам и глубоко вздохнул.

– Я говорил, что не один. И вот, здесь уже Дарко, – он смотрел прямо в её глаза.

Арти уже захотелось ответить, что это не его дело, чтобы он шёл куда подальше. Но…

– Тебе, правда, это важно? – спросила Арти.

– Мне ничего не важно, Арти. Ни ты, ни, тем более, Дарко.

– Что ж, тогда я рада, что согласилась быть с таким заботливым парнем как Дарко. Зачем мне такая шлюха как ты? – она подняла голову вверх и с безразличным видом прошла мимо. – Поверь мне, ты не такой прекрасный, каким себя считаешь, – закончила Арти, уже пройдя Роки.

Девушке пришлось соврать парню, но это всё ради того, чтобы он больше не мучил её. Девушка отправилась на урок, забыв узнать у Роки, почему он сам не идёт. И с этого момента он как будто исчез из школы. На следующих уроках парень так и не появился. Это заставило Арти волноваться, и она всё ещё не понимала, почему беды в её жизни идут одна за другой.

–

Наконец, уроки закончились. Дарко быстрее, чем все остальные, выскочил из школы и побежал прямо в библиотеку, чтобы забрать Хлою и поехать на выступление Грустного принца. Арти же пошла тихо, слушая музыку в наушниках и думая о том, что с ней происходит.

И вот, девушка уже ушла в свои мысли, вслушиваясь в слова песен. Но вдруг всё вокруг потемнело, стало пахнуть чем-то противным, каким-то испортившимся продуктом. Девушка не могла дышать, и постепенно она потеряла сознание… Словно что-то душило её.

–

Тепло костра в дремучем белом лесу. На бревне сидит мужчина, лет 40—50. Он читает книгу, поправляя свои широкие очки. Его волосы и борода немного рыжеваты. Арти стоит прямо перед ним. Она хотела отступить назад, так как сильно испугалась. Не маньяк ли это какой-нибудь? Но мужчина по-доброму улыбнулся и посмотрел на неё.

– Не советовал бы делать этого, особенно слепо, неосознанно, – сказал он, отложив книгу на холодную траву.

– Что делать? – ничего не понимая, спросила Арти.

Мужчина раскрыл свою ладонь, из которой вылетел белый светлячок и поплыл по воздуху прямо к Арти, остановившись за её спиной.

Сам незнакомец подошёл, аккуратно взял девушку за руку и отвёл ближе к костру.

– Обернись, – сказал он.

Когда девушка сделала это, то увидела, что светлячок показывает резкий обрыв к камням и сияющей воде.

– Лёдестонский предел, – проговорил мужчина.

– Что я тут делаю? Вы… хотите убить меня? – спросила робко Арти, тело начало ломить.

– Если только ты сама этого захочешь, – улыбнулся он, но его улыбка не выглядела злой.

– О чём вы? – ещё больше испугалась девушка.

– Многие стояли здесь, как и ты. Здесь были даже ужасные чёрные маги, отчаявшиеся военачальники, да и обычные крестьяне, обедневшие во время войны. Лёдестонский предел реален везде, во всём ощутимом и неощутимом. Он реален даже намного дальше нашей планеты, – мужчина подошёл к самому краю. – Я стоял здесь голыми ногами, трава щекотала мои пятки, и я думал, а не страдания ли смысл моей жизни? В них познаётся истина и реальность, в которой нам приходится существовать… И что же было бы, если бы я не страдал в своей жизни никогда? Я был бы сыт всегда и всегда красив. И не отличался бы тем от всего остального, живого. А испытывая голод, я бы мучился, но в конце получил бы неописуемое удовольствие. И я стоял, понимаешь, Арти, на самом краю. Но когда нога моя двинулась, я дрогнул. Сквозь тучи пробился бельфамский свет. И знала бы ты, как красиво он выглядел после дождя. В миллионы раз красивее, чем до него. И я поставил ногу, разорвал завещание на маленькие кусочки и отправился домой.