Атом в упряжке

Самилла мрачно посадил всех на самолет, и молчаливый пожилой летчик повез их на завод.

Завод находился в нескольких десятках километров от города, в знаменитой «долине гейзеров». По этой долине можно было безошибочно догадаться о вулканическом происхождении Новой Зеландии. Повсюду били и искрились многочисленные горячие фонтаны-гейзеры, и с низко летевшего аэроплана было видно, как в некоторых топких местах глинистая жидковатая почва шла пузырьками, словно кипящая манная каша.

Аэроплан снизился прямо огромный асфальтовый двор завода, возле металлического забора, у которого были сложены поленницы дров.

— Для чего здесь дрова? — спросил Шнейдер, легко выпрыгнув из аэроплана.

— Они для чего-то нужны, — нехотя ответил Самилла. — Это — древовидный папоротник. Знаю только, что им топят печи.

Доктор Шнейдер с интересом подошел к поленнице и, отломив щепку, стал ее внимательно рассматривать.

— Мы покажем вам, — говорил профессор Людмиле, — производство изоляторов, а вы расскажете, как с их помощью Журавлев изготавливает свои аппараты.

— А вы уверены, что он занимается изготовлением аппаратов? — весело спросила Людмила.

— Да, — невинным тоном ответил профессор, и все четверо, показав пропуска, вошли в небольшое здание завода.

Первое, что бросалось в глаза — это удивительное спокойствие в работе и простота оборудования. Ни яркого пламени, ни беготни, ни грохота железа, ни делового шума современных заводов. В просторной комнате, напоминавшей хорошо обустроенную кухню, у горящих едва заметным синеватым спиртовым огнем жаровен или вокруг плотно закрытых кубов стояли люди в белых халатах и молча следили за несколькими несложными с виду приборами, исключительно точно показывавшими время, температуру, давление. Все работники были в сероватых очках.

Увидев Самиллу, люди подтянулись. Некоторые робко поклонились, но Самилла даже не посмотрел на них, и только розовый человек вежливо склонил в ответ голову.

— Ну вот, — говорил Людмиле профессор, — я точно не знаю, в чем секрет замечательных новозеландских изоляторов, но они изготавливаются именно и только здесь. Вернее, в их состав входят некоторые растительные вещества, получаемые только в Новой Зеландии, возможно, из древовидного папоротника. Кроме того, состав, очевидно, включает сплав раздробленных осколков горного хрусталя и некоторых других минералов. Наконец, изоляторы эти делают микроскопически тонкими, совсем не такими, как десять-пятнадцать лет назад, когда считалось, что толстые изоляторы лучше выдерживают токи высокого напряжения.

— Да, это я знаю, — сказала Людмила рассеянно, и ее быстрые глаза забегали по всем углам комнаты, как у пронырливого кинооператора, который пытается заснять все, что можно — и даже то, что нельзя.

— А какими изоляторами пользуется Журавлев, — продолжал профессор, — и как?

— Журавлев? — переспросила Людмила. — О, как раз это я хорошо знаю, — и с еле заметной хитрой улыбкой она стала подробно рассказывать профессору известные ему вещи о чрезвычайно тонких изоляторах.

Лицо профессора, поначалу настороженное, постепенно начало уныло вытягиваться, и он спросил:

— Но как же он использует изоляторы в своем аппарате?

— A-а, — по-старушечьи закряхтела Людмила и, словно сразу же забыв вопрос, заговорила о чем-то другое.

Они перешли в новое помещение.

Здесь уже было не так тихо. Проведенные из соседнего здания трубы заканчивались широкими отверстиями в стенах; их них текла на полированные мраморные столы голубоватая глинистая масса. Медленно застывая, эта масса проходила через целый ряд аппаратов, которые утрамбовывали и неторопливо раскатывали голубоватое месиво, как хозяйка раскатывает тесто на лапшу. За каждым столом также стояли люди в странных очках, превращавших их глаза в глубокие провалы. Сквозь очки рабочие наблюдали процесс в сильном увеличении. Как только масса приобретала определенную толщину и цвет (для сравнения на каждом столе лежали рядом образцы, вырезанные из цветного бархата), рабочие-наблюдатели включали прессовальный аппарат и перемещали массу на соседний стол. В конце огромного, низкого зала слой массы делался крайне тонким и рабочие определяли его толщину и прочие свойства с помощью микроскопа. Здесь же лежали готовые, короткие, длиной метров шесть-семь, слои изоляторов.

Во втором здания испытывали изоляторы. На мраморном полу стояла огромная динамо-машина, чей якорь двигал паровой двигатель. Для этого использовалась энергия «долины гейзеров». Вдоль всего помещения выстроились высокие, в рост человека катушки, по виткам которых шел электрический ток.