Олег Шовкуненко - Битва во мгле

Неожиданная встреча поразила «головорезов». Они не опускали свое оружие, не зная, к какому лагерю причислить это существо. Кто перед ними: друг или враг?

— Вас что-то пугает? — наружные аудиосенсоры донесли до слуха солдат спокойный гортанный голос.

— Что? — не удержался от удивленного возгласа Николай. — Это же интерлэви!

— Конечно же, интерлэви. А на каком другом языке я могу общаться с посланниками Галактического Союза? — Создание уставилось на Строгова своими большими черными глазами. — Рад нашей встрече. Разрешите представиться, меня зовут инженер Нагира.

Дыра в крыше звездолета оказалась совсем не большой. Смерив ее цепким взглядом, Грабовский удовлетворенно заметил:

— Меньше метра, но ничего, мы пролезем. — Марк переключил катушку линемета на «спуск» и ловко юркнул в темноту пролома.

Проводив его взглядом, Николай посмотрел по сторонам. Все казалось тихим и спокойным. Крупные яркие звезды сияли на черном как смоль небе, ветерок посвистывал в складках боевого комбинезона и с легким шуршанием перекатывал черные песчинки… Ветер?! Откуда здесь ветер? Строгов обеспокоенно глянул в направлении городской стены. Башни силового поля больше не излучали в небо свой призрачный голубой свет. Сейчас они были мертвы, как и сам древний город.

— Марк, у нас новость, — Николай немедленно вызвал друга. — Морунги отключили защиту города. Ульф теперь открыт.

— Это хорошо… — Марк помедлил. — Или плохо?

— Больше плохо, чем хорошо.

— Почему? — в разговор неожиданно вмешался Нагира.

— Хорошо потому, что теперь мы сможем улететь. А плохо… Плохо потому, что морунги уже больше никого не боятся.

Долгое молчание, последовавшее за словами Николая, подтвердило его правоту. Поступок морунгов могло объяснить лишь одно — гибель «Головорезов». Остались только они. Это понимали все. Боль утраты смешалась с тревогой за свою собственную судьбу. Этот горький экстракт проник в самые дальние уголки сознания, заставляя почувствовать себя ничтожными букашками, бессильными против натиска смертоносного мира.

— Какого дьявола вы там копаетесь? — Строгов вывел солдат из оцепенения. — Мартинес, Грандье, начать подъем. После того как взберетесь наверх, организуете охрану входа. Капрал Лекомп, остаешься за старшего.

По звуку ранцевых лебедок да еще по тому, как натянулись закрепленные за край дыры страховочные тросы, Николай понял, что приказ выполняется. Ему больше нечего здесь делать. Проверив крепление своего линя, лейтенант спустился в темное нутро звездолета.

Отсек, в котором очутился Строгов, оказался совершенно пуст. Все оборудование было демонтировано и удалено. Взгляду Николая открылись абсолютно голые стены, на которых поблескивали следы студенистой слизи. Это что, тамбур? Помещение должно было оградить Нагиру от незваных гостей. Без специального снаряжения ни спуститься, ни подняться. А если кто и сподобится на такой трюк, то для него приготовлена задачка номер два — десятидюймовая дверь с механизмом внутренней блокировки. Сейчас она была распахнута настежь и демонстрировала лейтенанту свои многозубые засовы. Ни Грабовского, ни Нагиры в отсеке не оказалось, поэтому Строгов без приглашения отправился на экскурсию по кораблю. Лейтенант быстро отыскал нужное направление. Следы! Цепочка слизистых отпечатков, миновав жилую палубу, привела Николая прямехонько к коридору технической зоны.

Хотя компьютер с успехом рассеивал вечную мглу, вид древнего корабля зарождал за пазухой жутковатый холодок. Кто знает, как эта старая колымага, произведенная за сотни световых лет отсюда, попала на Агаву? Какие невиданные монстры составляли ее экипаж? Чем закончился их последний полет? Может, именно здесь, на том самом месте, где он стоит, происходила страшная агония, в которой корчились десятки живых существ? Почему Нагира выбрал именно это место?

Неожиданно глаза Николая наткнулись на кроваво-красные пятна. Капли и небольшие лужицы были совсем свежие. Они тянулись параллельно отпечаткам босых ног.

— Марк, на связь! Немедленно! — беспокоясь за судьбу друга, Строгов поднял FAMAS и бросился вперед.

— Чего ты орешь? — из третьей по счету двери показалась голова Грабовского. — Мы здесь.

— Ничего, — Николаю стало стыдно за свой страх. Чтобы скрыть это, он позволил себе небольшую грубость: — Сколько я могу бродить по этому крысятнику? Вы что, не могли меня подождать?!

— Не волнуйтесь, друг мой, — профессор ответил вместо Марка. — Это не кровь, это суп, который я расплескал, почувствовав ваше приближение. Взволновался, знаете ли. Гости в моем прибежище — это большая редкость, а тем более земляне. Так где, говорите, находится ваша планета?