Олег Синицын - Скалолазка и мировое древо

Йети за моей спиной замычал. Очевидно, приходил в сознание. Я автоматически поискала взглядом ящик с инструментами, но вновь использовать его не пришлось. Мои низкорослые друзья, те, что с палками, окружили зверя. Из рощи к ним подоспела подмога из нескольких жевунов. Они туго связали артефакт криптозоологии веревками. Набросили петли на концах палок на запястья и, кряхтя, потащили в сторону рощи, напоминая лилипутов, волокущих Гулливера.

— Что вы будете с ним делать?

— Йети очень умный зверь, — ответил мой собеседник, наблюдая, как рыпающееся животное волокут по траве. — Он давно живет, в нем много знаний. Жаль, если они пропадут. Мы заберем их. Но вы не беспокойтесь, вам достанутся лучшие куски.

Словно услышав эти слова, йети жалобно замычал.

— Может, не надо его убивать? — попросила я. — Жалко все-таки.

Старейшина отвечал с нескрываемым восхищением, и я вновь почувствовала себя неловко.

— Великая богиня пожалела мерзкого йети! — объявил он соплеменникам. Те ответили радостными возгласами. — У нее доброе сердце! Богиня великая!

Он повернулся ко мне.

— Мы используем его, чтобы выкорчевывать пни и пахать землю. У нас как раз не хватает ишаков.

— Вот и замечательно.

— Есть ли у богини имя? Или можно называть ее просто Деви?

Деви — означает божественная. Что в лоб, что по лбу.

— Зовите меня просто — Алена.

— О, богиня Алена! Для нас огромная честь пригласить тебя в нашу деревню! Позволь в твою честь хотя бы зарезать и закопать в землю священного ягнёнка, которого мы собирались принести в жертву, чтобы умилостивить Шиву!

— Не надо в честь меня никого резать. В честь Шивы тем более.

Во взгляде старейшины мелькнуло сомнение в справедливости моих слов. И я повторила более решительно, нависнув над его миниатюрной фигурой:

— Я запрещаю! Богиня Алена запрещает резать ягненка и очень рассердится, если вы сделаете это.

— Как скажет богиня! — промямлил старейшина.

— Так и скажет.

Вместе с ним мы направились к роще вслед за жевунами, тащившими йети. Преодолев две трети пути, я различила спрятанные в роще постройки. Возле них бродили низкорослые женщины и носились дети — последние вообще карапузы.

— Долина Арьяварта, — задумчиво произнесла я. — Кто живет в долине?

— На севере и на западе есть крохотные деревни, такие, как наша. На склоне горы Махаяма, вон там... — Он показал на острый заснеженный пик. — ... стоит буддийский храм, в котором живет монашеская община. И, конечно, Шива...

— Он тоже живет в долине?

— Он спустился с небес вместе со своими бхутами. Шива — ужасный. Мы боимся его, приносим ему дары и стараемся не разгневать Но мы очень надеемся, что ты защитишь нас от него так же, как защитила от йети.

— Если б это было в моих силах, — вздохнула я. — А что, нормальные люди сюда совсем не забредают?

— Иногда забредают. Очень редко. Они обычно сами не знают, для чего оказались здесь. Бродят как безумные. Их всегда забирает Шива. Он охраняет эти места и никого не пускает в долину.

Мы практически добрались до рощи. Я уже мысленно сожрала две груши, висевшие передо мной на ветках, настолько аппетитно они выглядели. И тут произошло что-то странное.

Карапузов словно ветром сдуло. Женщины исчезли в домах. Лицо моего спутника стало тревожным.

— Что случилось? — спросила я.

— Бхуты!

Я покрутила головой и увидела вдалеке идущих по руслу реки людей в камуфляже. За плечами автоматические винтовки, на глазах солнцезащитные очки. Впереди бежали две овчарки на поводках.

— Есть ли у богини желание встретиться с Шивой? — деликатно поинтересовался старейшина.

— Я встречалась с ним совсем недавно. Поэтому такого желания у меня нет.

— Тогда мы спрячем тебя в деревне. Следуй за мной.

Он побежал сквозь рощу. Я припустила за ним, насколько позволяло сари. Преодолев посадки деревьев, где я все-таки сорвала грущу, мы оказались в деревне. Сложенные из камней домики выстроились в два ряда на склоне. Старейшина вежливым жестом указал мне на ближнюю распахнутую дверь.

Согнувшись в три погибели, я протиснулась в узкий проем и очутилась в низкой комнате. Там меня ждал другой жевун. Он торопливо указал на тесную кладовку, из которой на меня смотрело множество блестящих глаз.

— Туда! Туда!

Я пролезла в кладовку. Жевун закрыл за мной дверь и еще чем-то загородил ее снаружи. Я сидела на коленках, с одной стороны придавленная дверью, с другой — не меньше чем полудюжиной детей, похожих на маленьких обезьянок. Было темно и пыльно, лучи солнца пробивались сквозь редкие щели в кладке. Несколько носов сопело прямо в ухо. Пахло огурцами.