Александр Гребенников - Пояс жизни. Трилогия (СИ)

— Приведи его, приведи! И будь почтительным к нему. Ходят слухи о его невероятной колдовской силе. Не дай ему повода хоть в чем-нибудь остаться недовольным, чтобы не вызвать его гнев. Проси его, сули все, чтобы он не пожелал, только пусть придет сюда.

— Можешь не беспокоиться, государь, сегодня же я пойду к нему, и, клянусь, что без него сюда не вернусь.

— Иди же, мой верный Сатурнин! И вы тоже, — метнув злобный взгляд на лекарей, прошипел Ирод, — пошли прочь с глаз моих!

Сатурнин низко поклонился Ироду, и, распахнув двери, вышел из царских покоев. Следом за ним поспешно покинули помещение и оба незадачливых врачевателя. Дождавшись, когда они уберутся восвояси, к Сатурнину подошел, ожидавший его Архелай.

— Ну что скажешь? — Спросил он.

— Эти два мошенника, — кинув взгляд туда, куда скрылись оба лекаря, — ничего не смыслят в искусстве врачевания. Снадобья свои, они, как я думаю, покупали, у великого мага и волшебника Мельхиора. Я немедленно должен найти его и привести сюда.

Из-за одной из колонн, подпиравших потолок, вышел человек, закутанный в римскую тогу.

— Простите друзья, я случайно оказался здесь, и, как мне показалось, услышал имя Мельхиор. — Тихим, вкрадчивым голосом спросил незнакомец.

— Кто ты, и что ты здесь делаешь? — В один голос воскликнули Сатурнин и Архелай.

Незнакомец подошел ближе и открыл лицо.

— Николай! — С облегчением воскликнул Архелай. — Ты же должен быть в Риме! Как ты оказался здесь?

— Я только сегодня утром прибыл из Рима, друзья, с посланием Ироду от Божественного Августа, и, как раз, шел к царю, чтобы передать его, но, как вижу, я не совсем вовремя.

— Да, к сожалению, — ответил Сатурнин, — у государя вновь случился припадок.

— Тогда, Сатурнин, позволь мне отправиться к Мельхиору, тем более, что я с ним хорошо знаком и знаю где он живет. Обещаю, что вскоре мы оба предстанем перед царем.

— Что ж, раз так, сделай милость, приведи сюда этого чародея. Мы оба полагаемся на твой дипломатический дар, а мы с Архелаем, тем временем, пойдем побеседуем с Трифоном, и постараемся выведать у этого старого трепача, что за очередную сплетню он рассказал повелителю, которая вызвала новый припадок его болезни.

На этом они распрощались, и направились в разные стороны.

Архелай подвел Сатурнина к двери, ведущей в его покои. Стражники, охранявшие вход, почтительно расступились перед ними и пропустили вовнутрь. Здесь они обнаружили, забившегося от страха в угол старого царского парикмахера Трифона. Увидев Архелая, старик подполз к нему, и целуя ноги стал возносить благодарности за то, что могущественный царедворец спас его от застенка.

— Хватит, хватит! — прокричал Архелай. — Если ты не хочешь и впрямь попасть в подземелье, в котором крысы обдерут с тебя твою старую шкуру, давай рассказывай нам, что за сплетню ты поведал царю, которая вывела его из себя!

— Я не помню, господин, что именно из мною рассказанного так подействовало на нашего повелителя.

— Да ты уж постарайся вспомнить, старый плут!

Старик наморщил лоб, пытаясь припомнить о чем он болтал в присутствии царя.

— Ну, я рассказывал о чем болтают люди на базаре, в харчевнях и в храме.

— И о чем же они болтают?

— Так, о разном. Как обычно, о скором пришествии Мессии, о предстоящей переписи населения…

— Об этом царь и так все знает. Что еще?

— Еще? О чем же еще я говорил? А вот! В храме болтают о чудесно рождении младенца у священника Захарии и его жены Елисаветы, которые живут в Хевроне. О том, будто сам Архангел Гавриил явился к Захарии и сообщил ему о скором рождении сына.

— Что же чудесного в рождении ребенка?

— Э-э-э! Тут все не просто, господин. Дело в том, что этот Захария — дряхлый старик, да и жена его тоже далеко не молодка, и других детей у них никогда не было. Вот и посуди сам, столько лет были бездетными, и, вдруг, на старости лет, у них рождается сын. Причем, якобы, сам Архангел повелел дать ему имя Иоанн. Вот такая история! Да, да, и сразу после того, как я поведал об этом повелителю, в него, как-будто бес вселился. Он набросился на меня и все кричал: «Ложь, ложь! Только я — единственный повелитель Иудеи!

Архелай переглянулся Сатурнином.

— Хорошо, старик, можешь идти, и, постарайся несколько дней не показываться царю на глаза, а мы постараемся умерить его гнев в отношении тебя. Иди, но обещай, что впредь, обо всех городских слухах будешь докладывать лично мне, а уж я скажу, какие из них достойны царских ушей, а какие нет. Ты все понял!