Александр Гребенников - Пояс жизни. Трилогия (СИ)

— На мой взгляд, нам не о чем беспокоиться. В отличии от Анны, которая находилась уже в достаточно преклонном возрасте, ее дочь молода и здорова. Миллионы женщин на этой планете совершенно нормально производят потомство, и при этом обходятся без посторонней помощи. Даже в случае с Елисаветой, которая сейчас гораздо старше, чем была тогда Анна, роды прошли без осложнений, и, практически без постороннего вмешательства со стороны Диты.

— Ты все правильно говоришь, Квинт, но забываешь одно немаловажное обстоятельство! Мария девственница, и тут могут возникнуть различные осложнения. Я не могу, просто не имею права, оставить ее без помощи и поддержки. Представь себе, что из-за того, что у нас не будет возможности оказать ей своевременную помощь, вся наша напряженная работа, которую мы все вместе вели в течение долгих месяцев, может оказаться под угрозой срыва. Я чувствую, что должна остаться и всегда быть поблизости от Марии, хотя бы до того момента, пока ее сын не увидит этот мир.

Квинт задумался. В глубине души он осознавал правоту Изы, но что можно было поделать с категоричным требованием Иосифа, настоявшего на том, чтобы Иза покинула его дом. Да и судя по надрывным ноткам в голосе Изы, он ощущал, что есть другая, скрытая от него причина, по которой Иосиф принял такое решение. Будто существовала какая-то невидимая связь, соединявшая Изу с этой девочкой. Хорошо зная свою подругу, он даже смог предположить, что это была за связь, хотя всеми силами гнал от себя подобные мысли. После ночи, проведенной с Изой, ему никак не хотелось, чтобы кто бы то ни было, мог стать преградой в их отношениях. Поэтому, после некоторой паузы он сказал:

— Послушай, дорогая, ты устала, и тебе необходимо отдохнуть. Вот что я могу тебе предложить: Сейчас мы летим ко мне в Рим. До наступления родов еще очень много времени. Ты побудешь у меня какое-то время, а потом, вместе с Дитой отправишься погостить к нашему уважаемому Мельхиору в Иерусалим, где будешь совсем неподалеку от Назарета. Мы установим в доме Иосифа системы наблюдения, и, в случае возникновения осложнений, тебе потребуется совсем немного времени, чтобы оказать Марие необходимую ей помощь. Договорились?

Иза, не найдя, чем можно было бы возразить, вынуждена была согласиться. Квинт обернулся к сидевшему за пультом Аврелию, и отдал команду на старт. Флайер плавно оторвался от земли, и набирая скорость взял курс на Рим.

Оказавшись, наконец, во внутреннем дворе царского дворца Ирадион, Сатурнин, несмотря на преклонный возраст, перешел с шага на бег, оставив далеко позади сопровождавших его стражников. Не останавливаясь он взбежал по лестнице, ведущей во дворец. Здесь, у величественной колоннады его встретил не на шутку встревоженный Архелай.

— Ну, наконец, Сатурнин! — Воскликнул он, обнимая старика.

— Что, опять? — Спросил Сатурнин, словно зная ответ на свой вопрос. — И что же стало причиной на этот раз?

— Я не знаю. К царю, как обычно в этот час пришел его парикмахер Трифон. Настроение у Ирода было прекрасное. Мы оставили их вдвоем, но спустя некоторое время, из царских покоев раздались крики и вопли Трифона. Когда я вошел туда, то застал жуткую сцену. Великий царь жестоко избивал Трифона, и при этом покрывал его страшными проклятиями.

— Может быть Трифон поранил царя во время бритья?

— Нет, Сатурнин, ни на лице, и на других частях тела Ирода, никаких ран я не заметил. Царь был взбешен каким-то из известий или городских слухов, которыми, по обыкновению, делился Трифон во время своих ежедневных посещений царя.

— Тебе известно, о чем говорил Трифон?

— Нет, я не успел его расспросить. Ирод приказал бросить старика в темницу.

— И что, ты выполнил этот приказ?

— Нет, конечно. Я приказал стражникам отвести Трифона в мои покои, и охранять его там.

— Ты поступил очень мудро, Архелай! И что же произошло дальше?

— У царя начался припадок. Он стал корчиться от боли. Я попытался хоть чем-нибудь помочь ему, но он оттолкнул меня.

— Ты послал за лекарями?

— Да! Они и сейчас там, но боюсь…

— Что, договаривай!

— Боюсь, что Ирод забил их до смерти.

Весь этот диалог проходил на ходу. Сатурнин и Архелай быстрым шагом шли через дворцовые помещения к личным покоям царя Ирода. То и дело по пути им попадались насмерть перепуганные придворные и снующая дворцовая челядь. Подойдя к двери, ведущей в царские покои, оба самых приближенных к Ироду царедворца остановились. Видя нерешительность Архелая, Сатурнин сказал: