Александр Житинский - Часы с вариантами

Я повернулся правильно. Это сильно меня взбодрило.

- Шагом марш!

Мы куда-то потопали.

"Вот влип! - думал я, шагая. - И назад не прыгнуть, некогда!" С другой стороны, мне было интересно, как мы будем опрокидывать и мять какого-то противника.

Мы притопали к длинному низкому зданию с зарешеченными окнами. Над обитой железом дверью качался фонарь. Рядом стоял часовой.

- Разобрать оружие! - скомандовал лейтенант.

Все побежали к двери, я тоже. За дверью оказался склад оружия. Сослуживцы стали хватать сложенные в пирамиды автоматы. Прапорщик выдавал магазины с патронами. Я немного помедлил, ожидая, когда они расхватают автоматы. В пирамиде остался один. Я схватил его. Прапорщик сунул мне магазин и сказал:

- Тебя с отделением выкинем у овражка. Бери свой пулемет.

- А где он? - я очумело оглянулся по сторонам.

- Не проснулся - так тебя и так! - крикнул он, разворачивая меня и придавая толчком нужное направление. Я увидел нечто напоминающее пулемет, схватил его - он был зверски тяжелый - и устремился к выходу.

- Голубев, патроны захвати! - крикнул прапорщик.

Мой сосед по койке с двумя ящиками патронов под мышкой выскочил за мной. У дверей склада уже урчал грузовик с брезентовым верхом. Мы полезли туда. Через минуту мы мчались в ночи, прижав холодные стволы к подбородкам.

Все молчали. Я с надеждой посматривал на Голубева. Он подмигнул мне. "Нет, все же не война..."

Грузовик затормозил.

- Мартынцев, выводи отделение на позицию. Займите оборону, в атаку - по красной ракете! - приказал лейтенант.

- Есть! - крикнул я радостно. - Отделение, за мной! И выпрыгнул из грузовика. За мною посыпались мои люди, в том числе Голубев с ящиками патронов. Я насчитал человек шесть. Грузовик умчался. Я обвел взглядом подчиненных.

- Занять позицию! - скомандовал я.

- Кончай панику пороть, Серега, - сказал Голубев. - Покурим. Все достали из гимнастерок сигареты и расселись под деревьями, прислонив автоматы к стволам. Я тоже уселся и потянулся к карману. Оказалось, я курю сигареты "Лайка". Пришлось прикурить и с отвращением затянуться. Дикая гадость.

- Уже ползут, - кивнул в сторону низкорослый парень с раскосыми по-якутски глазами.

Я взглянул туда. Противоположная сторона оврага полого спускалась к маленькой речке, над которой стоял белесый туман. В предутренней мгле из тумана выплывали черные контуры танков. За танками неслышно двигались человеческие фигуры с автоматами наперевес.

- Надо стрелять... - неуверенно сказал я.

Вдруг из переднего танка вырвалось короткое пламя, и в ту же секунду над нашими головами с уханьем и свистом пронесся снаряд.

- Командуй, чего сидишь?! - Голубев вскочил на ноги.

- Отделение, слушай мою команду! - я тоже вскочил. - По врагу короткими очередями... Патронов не жалеть!.. Умрем, но не сдадимся!

Все с интересом смотрели на меня.

- Ребята, ну давайте же! - взмолился я. - Устанавливайте эту штуку! - я показал на пулемет.

- Твоя же работа! - Голубев бросился к пулемету, принялся его разворачивать.

- Я не умею, - развел я руками.

- Сдрейфил командир, - констатировал Голубев, припадая к пулемету и наводя его на атакующих.

Мои солдаты залегли за деревьями. Началась бешеная стрельба. Я отполз в сторону, отложил автомат и дрожащими руками вынул из-за пазухи часы. Мимо свистели пули. Надо было срочно сматываться, учитывая обстановку. Но куда? В будущее не очень хотелось. Надо назад, к маме...

Рядом взорвалась граната. Меня обсыпало землей.

"Что-то слишком круто для холостых..." - успел подумать я, переводя стрелки, и стал нажимать на головку календаря. Замелькали годы в окошечке, месяцы, дни... Я окинул прощальным взглядом свое сражающееся отделение и щелкнул крышкой.

В этот миг я чувствовал себя дезертиром.

Слава богу, я оказался дома, в своей комнате. Первым делом я взглянул на часы и убедился, что попал в тот же год, из которого прыгнул вперед, но не в июнь, а в август. Следовательно, КМЛ был уже позади. Оно и к лучшему: неизвестно, как смотреть в лицо Марине после вчерашней истории.

Я стал анализировать итоги первого прыжка в будущее.

Армию я разгадал быстро. Если это не было настоящей войной, в чем я был почти уверен, то, значит, я отбывал службу после института. Какого? Интересно было бы узнать.

Гораздо больше меня волновало другое, а именно - полное отсутствие в памяти информации о прошедших в промежутке годах. Я ведь как-никак их прожил. Не свалился же я с Луны прямо в казарму. Тот же Голубев, и прапорщик, и лейтенант прекрасно меня знали. А я их - нет. Выходит, что некто, называвшийся Сергеем Мартынцевым, служил с ними, учился стрелять из пулемета, дослужился до ефрейтора, а потом в один миг все позабыл, когда в него из КМЛ впрыгнул я? Странная картина.