Юрий Слобода - Потом пришли буржуины

Но не это поразило Андрея. За спиной женщины качнулся контуром призрачный силуэт, прорисовываясь в чёткую бронзовую фигуру с птичьим, орлиным профилем. Человек-птица, сверкнув ястребиным глазом, повернул голову к нему, заглатывая желтым зрачком его трепетную мысль. Вздрогнула хищная ноздря клюва.

Фантом приобретал устойчивость, будто сам египетский бог Ра сошёл на землю.

Андрей продолжал двигаться к нему, но видение не растворялось.

Он наткнулся на Киру. Пальцами входя в невесомую пустоту духа. Пелена всколыхнулась как вода, и призрак исчез.

Глаза Киры склонились над ним, приводя в душевное равновесие. Испуг уже вспорхнул с бледного лица.

– Что так взволновало вас?

– Ничего. Всё равно не поверите.

Андрей приводил в порядок растрёпанные мысли, извиняясь искренней улыбкой.

– Мне показалось, что за вашей спиной сам бог солнца, Ра, опустился ангелом-хранителем.

Правдивая шутка вызвала неподдельный интерес.

– Со мной может такое происходить.

Серьезное лицо Киры раскрылось.

– Древнее божество – человек-птица? Бронзовое тело с орлиным профилем?

Она подробно описала его видение.

– Да.

– Это и был он – Ра. Верховный бог Солнца.

– Не может быть.

– Но ведь может.

На улице галлюцинация не возобновлялась. Возможно, присутствие людей мешало этому.

Они шли по краю серого тротуара, обходя стремительных прохожих. Постигая друг друга доверчивой беседой, откуда произрастает первое понимание.

– Вы мне напоминаете тунгусскую Синильгу.

– Дух женщины ханты-мансийских аборигенов? Длинноносые европейцы считают нас всех на одно лицо.

Андрей улыбнулся, разглядывая её загадочный восточный овал, как простак Буратино японский профиль фарфоровой Мальвины.

Она уже охотно разговаривала, вспоминая отца. Оступившись нечаянно в запретную тему, полетела туда, как в колодезь с живой водой, возникшей из миража. Гостеприимный сквер впустил их в заповедную зону влюбленных, когда легкий летний ветер шёпотом листьев заговаривал сумерки. И вечер зашторил небо.

Смолянисто-чёрная коса скользила в её пальцах. Она перебирала её, приводя воспоминания в живые образы.

– Отец мог видеть то, чего не видели другие. И он пытался открыть этот мир для них.

Воображение и реальность на одной грани возможности. Добровольно пройтись по лезвию бритвы удаётся тем, кто верит в небесную твердь, даже если там бездна.

Мысленный образ ищет пристанище – форму, где он обретёт устойчивость, согласно космических законов. Как форма колеса, в которую загнан энергетически потенциальный дух вращения.

По светлому небу уже плавно покатилась круглая луна. Забуксовала в серебряных облаках, брызнув звёздным сиянием.

Ясная ночь разлилась над городом. Лунное свечение земли излучали фонари.

Кира повернула свое красивое лицо и тени шмыгнули из уголков глаз в густой воздух ночи. Где набухает интимная близость крошечных звёзд неба, мечтающих о галактике. И где суетятся копошащиеся тела Земли, населяющие насекомыми жизнь. И у каждого, свой час времени.

– В каждом заложена реальная возможность сотворить чудо. Как у канатоходца, идущего под куполом, демонстрирующего беспредельную возможность совершенства организма.

В прозрачных облаках таял фосфорный диск и вновь разгорался от лёгкого дыхания ночного неба.

– Тебя больше не посещает видение призрака? – спросила она.

– Можешь говорить спокойно. Все равно он в твоем подсознании. А значит здесь.

Боковым зрением он стал замечать возникающий силуэт божества.

– Ну вот, он уже среди нас. Совсем рядом.

Не поднимая глаз, Андрей рассматривал его крепкие кисти рук, отливающие лунной медью. Пальцы сильные, длинные, заканчиваются металлическими когтями. Вздрогнуло натянутое сухожилие. Он поднял глаза. На него в упор смотрела орлиная голова с янтарным немигающим зрачком. Колыхнулось сердце. Седое перо на его загривке шевельнул ветер. Призрак был величественно спокоен и молчалив.

– Должно быть, он действительно твой ангел-хранитель.

– Мне не до шуток. Все было бы довольно-таки забавным, если б я его не изваяла таким в мыслях, собственноручно выписав на холсте. Что он сейчас делает?

– Ничего. Слушает.

– А понимает?

– Почему нет. Твое творение.

– В оккультизм я не верила, но всё же, интереса ради, вызывала его с полотна.

– Для чего?

– Чтобы получилось.

– Ну вот и пробил звёздный час мастера.

Кира старалась смотреть в пустоту осмысленно.