Шон Дэнкер - Адмирал

– Как оно убивает? – спросил я, совершенно не желая услышать ответ.

– Из записей это не очень понятно – многое мне пришлось домысливать. У них не хватило времени, чтобы полностью задокументировать то, что происходило. Микроорганизмы превращают клетки в нечто сходное с тем минералом, из которого состоит планета.

– То есть в камень?

– Скорее, в пыль. Мы уже видели ее. Это не пепел. Это люди.

Я, кажется, побледнел.

– Не очень-то гигиенично.

Теперь ясно, почему повсюду разбросана одежда.

– Так, теперь стойте. Ваш незнакомец движется. Странно, я засекла еще чьи-то движения, – растерянно добавила она.

– В какой стороне?

– Точно не знаю. Все очень приблизительно. Он быстро перемещается. Не отключайтесь.

Я сделал знак Салмагард; она подошла, и мы встали спина к спине. Лучи фонарей мы направили в стороны – в те проходы, которые пересекали путь, по которому мы пришли. Ничего вроде бы не двигалось, но игра света и теней давала воображению неограниченный простор.

– Налево, – сказала Дейлани. – И быстро. Может быть, вам удастся отрезать его возле дренажного бака.

– Это безопасно?

– Если вы доберетесь туда до продувки.

– Значит, у нас еще минуты две.

– Есть движение, – мягким тоном напомнила Дейлани.

Я сделал знак Салмагард, и мы двинулись дальше. Если нам удастся вытащить из лабиринта какого-нибудь растерянного колониста, с его стороны разумнее всего будет поблагодарить нас.

– Мы на месте, – доложил я, когда мы проникли в бак.

– И?..

– Тут ничего нет. – Я слез в неглубокий бассейн и посветил по сторонам. – Пусто. Сколько времени у нас осталось? – Здесь не было никакого освещения, кроме наших фонарей. Чтобы провести здесь какие-либо работы, механикам нужно было одеваться в ремонтные скафандры с собственными источниками света.

– Еще минута. Он остановился как раз там. Никакого сомнения. – Я провел лучом по потолку, по полу, по стенам. Трубы, железяки – скрытое темнотой воплощение ганрайского технического уродства. Я понятия не имел, что именно разглядывал.

Но там не было никого.

– У вас прибор врет, – сказал я, встряхнув головой. Мне страшно не терпелось прояснить ситуацию до конца. – Возвращаемся. Рядовой, пойдемте отсюда.

– Пожалуй, вы правы, – ответила Дейлани. – Теперь у меня идет информация о движении по всему кораблю. Но ведь такого быть не может. Скорее всего, Нилс ошибся, когда настраивал эту штуку.

Мы вскарабкались по невысокой стенке бака и вновь оказались в техническом лазе.

– Ну вот, там снова движение, – сообщила Дейлани.

– Там никого нет, – ответил я. – А если и есть… вольному – воля. В той комнатушке скоро будет полно охладителя. Приятно было познакомиться.

– Адмирал, если эти сенсоры врут, то, боюсь, срок действия наномашин станет наименьшей из наших проблем.

– А не могут наши проблемы подождать, покуда мы выберемся наверх?

– Придется.

– Энсин, вы разобрались с O 2?

– Так точно, адмирал. Как раз заполняю баллоны. Я их по самую завязку накачаю, на полное давление. Жалко, что мы все пустые повыбрасывали. И простите за ложную тревогу, – ответил Нилс через комм.

– Это моя вина. Впрочем, они нам не понадобятся. Что касается тревоги, то, полагаю, ничего страшного.

Мы с Салмагард выбрались из технического люка, и Дейлани опустила за нами крышку. Когда мы вылезли из ганрайских скафандров, я повернулся к Дейлани.

– Там никого не было.

Мои слова, кажется, не убедили ее.

– А теперь рассказывайте то, что не договорили.

Она вздохнула.

– Такое впечатление, будто микроорганизмы проникают под кожу, заражают кровь и блокируют кровообращение. После чего распространяются по всему телу, превращая его вот в это. И это повсюду.

Она подняла руку, и я увидел на ее ладони тонкий серый пепел. Я не знал, что и думать.

– Все наши колонисты? – спросил я, уныло разглядывая порошок.

– Трудно сказать. Действительно, очень похоже на пепел. Содержит кальций. Но полноценного анализа я не делала. Но и колонисты не разобрались, как это происходит.

– Вы должны разобраться лучше.

– Если верить записям ганрайцев, на молекулярном уровне происходит нечто вроде карбонизации. Я сама этого не проверяла. Останки практически полностью распадаются. Когда корабль разгерметизировался, трупы, вместе с одеждой и всем прочим, должно было выбросить воздухом. А чтобы создать такой воздушный поток, они должны были по-настоящему провентилировать корабль – открыть разом шлюзы и прочее.