Сергей Ростовцев - Вегетариане

– Спрятаться и переждать несколько поколений? Мы просто превратимся в дикарей. И то, если нам удастся спрятаться. А что мы будем есть?

Возражавшего, звали Григорий. Он был на голову выше Сергея, но в его голосе чувствовалась обречённость.

– Можно добраться на север. – отвечал он Сергею. – там рыбы много… вернее, достаточно, чтобы выжить.

– Идти на север – это правильно. Но до севера нужно дойти, а мы пока слегка не одеты. А вегетариане могут нас достать и там.

– Я просто думаю, что стычек с вегетарианами лучше избегать. Разделиться и идти на север малыми группами. И прокормиться легче, и незаметней.

– Но пока нам нужно спасти всех, кого можно спасти. А для этого, чтобы молодёжь могла пока заниматься только этим, нужно освободить её от прочей хозяйственной деятельности. Делиться, возможно, будет потом и добровольно. Но сражаться все равно придётся. Это не наш, это выбор вегетариан, нас уничтожить.

– Это, наверное. Я не возражаю, – сказал Григорий.

Вместе с теми, кто имел какое-то отношение к биологии, Сергей ушёл на небольшую солнечную поляну. Получился небольшой «форум».

Ужас от столбиков чувствовался во взгляде каждого. Но с этими людьми, с этими запуганными невротиками, с этим остатком прежней человеческой цивилизации, нужно было начать крутить этот фильм ужасов в обратную сторону.

Сергей невротиком не был, и его речь была короткой.

– Братья! Колья и копья – это минимум, который нужен для выживания сегодня. Но, чтобы возродить цивилизацию – нашу цивилизацию, нам нужно совершенно другое оружие – биологическое оружие массового уничтожения. Иначе с миллиардами зелёных человечков нам не справиться. Кто и что думает по этому поводу или имеет другие идеи?

Идей не было никаких. Или на Сергея смотрели, как на фантазёра или присутствовали безучастно. Кто он такой, чтобы без лабораторий, без оборудования создать биологическое оружие? Обсуждение начали скорее из вежливости. Привычка.

Просто говорили о том, чего нет, и уже не будет.

Кто-то упомянул атомное оружие, но не имел никаких идей и знаний, как до него добраться.

– А в чем, по-твоему, может состоять биологическое оружие? – спросил кто-то, наконец.

– Я предлагаю особый вид биологического оружия. Между нами и вегетарианами есть биологическая разница, и оружие должно быть безвредным для нас и очень опасным для вегетариан.

Сергей хорошо помнил и случай, когда спас Тарки от муравьёв, и то, как Тарки привёл его к столбикам.

– Я предлагаю начать поиск энтомологического оружия. Нужны опасные для вегетариан насекомые. Возможно, их можно будет обнаружить или получить с помощью селекции. Потом нужно их размножить, используя вегетариан, как корм.

Согласились по привычке и скорее из вежливости.

В то время, когда в лесу будут искать разное старьё, хлам и еду, согласились начать сбор попадающихся насекомых.

Вечером молодёжь вернулась с сотнями освобождённых людей и трупами вегетариан.

И предметов «материального быта» тоже собрали немало. Особенно много было пластиковых бутылок, на которые так надеялся Сергей.

Остаток древнего экологического безрассудства двадцатого и двадцать первого века давал некоторую надежду на создание, придуманного им, энтомологического оружия.

А вот расширенная «перепись» дала неожиданные результаты: мужчины составляли около трети всех спасшихся, и не было ни одного специалиста по передовым направлениям физики, электроники, биосинтеза, генетики, биотехнологий. Видимо, большинство этих специалистов были мужчины – возможно, этим и объяснялся «половой» перекос. Об этом можно было пожалеть, но было некогда.

– Знаешь, – говорила Сергею его знакомая тоже спасшаяся со столбиков – я пробовала задохнуться под плёнкой. Но под ней задохнуться невозможно. Я задержала дыхание минут на пятнадцать… хотя, может, это мне так казалось.

– Всегда надо драться до конца. Хуже, чем конец ведь не будет. Чего бояться?

– Я и думала, что это конец.

В таком состоянии были многие. И это нужно было учитывать.

Ночью одна из групп охотников даже привела одного пленного.

Сергей помнил случившееся когда-то с Тарки, и это было его главной идеей энтомологической войны.

Утром Сергей просил всех, собирать кузнечиков, жуков, гусениц, стрекоз – любых живых насекомых.

Поиск насекомых происходил одновременно с поиском питания, и никто не возражал. И поскольку теперь каждому была отведена определённая территория, чтобы не дублировать друг друга, шло в плюс.