Владимир Маталасов - Всё, чем живём, дорожим и рискуем. 24-серийный киносценарий по приключенческому, научно-фантастическому роману «Тайна Вселенской Реликвии». Часть вторая, в шести сериях

Хитрый Митька незаметно подмигивает Сане и медленно выходит из воды. Саня спешит следовать за ним.

Ни о чём не подозревающий Кузя, движется ему вслед, продолжая и далее свершать неблаговидные действия.

Когда вода достигает колен, преследуемые останавливаются, а Кузя оказывается между ними.

САНЯ

(Митьке)

Вот видишь?! Дай только такому свободу!

МИТЯ

Ну что, Сань? Макнём что ль?

САНЯ

Макнём!

И прежде, чем Кузя успевает что-либо сообразить, они молниеносными движениями подхватывают – Митька за ноги, Саня под мышки – брыкающегося возмутителя спокойствия и начинают раскачивать его в воздухе.

МИТЯ

На первых порах, временно, накажем его смертной казнью. А там видно будет!

Кузя раскачивается. Его неказистая фигура описывает в воздухе дугу.

Сапожков с Остапенко спокойно, не оборачиваясь, направляются в сторону берега…

Место стоянки выбрано удачно. Небольшая поляна под небольшим уклоном сбегает к реке.

Упирается она в прямолинейную каёмку береговой линии. Поляна покрыта сплошным слоем галечника.

Этот живописный, мало подверженный ветрам уголок природы кажется тихим, глухим и каким-то загадочным.

Ребята подходят к Ремезу. Тот занимается разметкой места, где должна быть установлена походная палатка.

С его стороны незамедлительно следует указание натаскать как можно больше хвороста. В лесу его предостаточно: сушняк, сухостой, прошлогодний валежник.

Всё это притащено и скидано в одну большую, общую кучу.

Затем ребята принимаются за сооружение места походного костра, используя заготовленные Ремезом рогатины.

Тот к этому времени тоже закончил мастерить какое-то странное не то приспособление, не то устройство. Теперь он придирчиво рассматривает его со всех сторон.

К вершине деревянного шеста, вбитого в землю, на полутораметровой высоте бечевкой привязан какой-то сучок с оголённой длинной веткой, отходящей в сторону.

Рядом, почти касаясь конца этой ветки, вбит второй шест, более высокий, с несколькими небольшими зазубринами наверху.

РЕМЕЗ

(к ребятам)

Не догадываетесь, что это такое? Ну, ладно. Поясняю. Это своего рода метеорологический прибор, с помощью которого можно судить о намечающемся изменении погоды.

Таким «прибором» часто пользовались когда-то коренные жители Сибири.

Для этого брали еловый сучок с длинной веткой-усиком и прибивали его с наружной стороны дома.

Усик этот очень чутко реагирует на изменение влажности воздуха. Поэтому, если погода намечается быть ясной и сухой, то усик, изгибаясь, поднимается вверх, а если влажной и ненастной, то он опускается вниз.

Для того, чтобы как-то отслеживать положение усика, обычно на его уровне, дополнительно прибивается деревянная дощечка с примитивной шкалой. Но так как дощечки под рукой не оказалось, то пришлось установить второй шест с горизонтальными зарубинами на верхнем конце, которые приходятся как раз напротив усика…

Ремез быстро распределяет роли: ребята идут удить рыбу, а он на какое-то время остаётся в лагере для выполнения поварских функций и подготовительных работ к предстоящей ночёвке.

РЕМЕЗ

(торжественно)

Но для начала необходимо слегка подкрепиться.

Предложение всем очень понравилось, особенно Митьке. Приступают к трапезе.

КУЗЯ

Степан Павлович! А зачем нам столько много хворосту?

РЕМЕЗ

Часть – для костра, а часть – для обогрева нашего с вами временного жилища.

МИТЯ

Как? Вокруг палатки что ли костёр будем раскладывать?

РЕМЕЗ

Зачем же вокруг? Конечно же нет! Сейчас поясню.

Он встаёт, неторопливо подходит к уже размеченному им для палатки месту.

РЕМЕЗ

(продолжает)

Как вы сами понимаете, ночи сейчас стоят холодные. Можно простудиться и, чего доброго, заболеть, а я за всех вас в ответе.

Так вот. Как только начнут сгущаться сумерки, мы на это самое место накидаем побольше дров и хвороста и сделаем большой костёр. Пусть он у нас погорит хотя бы с полчасика.

Как только галька успеет основательно прокалиться, мы разгребём в стороны весь жар.

Набросаем на место бывшего костра побольше свежих веток ивняка, еловых веток. Накроем сверху их брезентом, а над ним растянем нашу палатку.

Тепло и уют на всю ночь вам гарантирую.

МИТЯ

Здорово всё это у вас как-то получается. И барометр, и палатка…

РЕМЕЗ

Это, Митя, не у меня. С этими нехитрыми приёмами самовыживания меня когда-то познакомил Лев Савельевич. Он был мастак на вещи подобного рода.