Пётр Безруких - Контракт на два дня. Трилогия. Книга вторая. Дорогами войны

Лейтенант наблюдал в бинокль за деревней, а все остальные лежали вокруг него. Было довольно прохладно, а одежда так и не просохла после вчерашнего ночного купания, оставалась влажной и холодила тело. Когда они шли быстрым шагом по лесу или бежали по полю, это ощущалось не так заметно. Но сейчас, когда они лежали неподвижно, Яша почувствовал озноб.

Наконец, лейтенант знаками подозвал всех к себе.

– Значит, так. На противоположном конце деревни начинается большой лесной массив, он с небольшими перерывами идёт до самого Волковыска. Чтобы попасть в тот лес, нам нужно пересечь обе дороги, проходящие через деревню, хоть с правой от нас стороны, хоть с левой. Там и там мы попадаем на большие поля между ними. Но справа ситуация лучше. Видите через дорогу небольшой лесок между полем и дорогой? Если мы быстро пересечём дорогу, то спрячемся в этом лесочке. Оттуда мы поползём по полю до следующей дороги, обходя деревню. Когда пересечём ту дорогу, то окажемся в густом лесном массиве на противоположной окраине деревни. Там в крайних домах попробуем попросить продуктов. По крайней мере, если нас обнаружат, то мы сможем отходить в глухой лес, – шёпотом рассказал свой план Березин.

Красноармейцы осторожно отползли в лес и бегом направились к месту, где планировали пересечь первую дорогу. Залегли на краю леса около дороги и стали ждать первой возможности. Немцы разъезжали ещё около часа, а потом движение начало стихать. Они поняли, что момент настал, и пересекли дорогу, затаившись в лесочке на противоположной стороне. Первая часть плана реализовалась успешно, их никто не заметил, и теперь предстояло преодолеть большое поле, огибая деревню с юга.

Встав на четвереньки, парни поползли по полю друг за другом, пытаясь не отстать и не потеряться в темноте. Пшеница на поле была высокой и скрывала их полностью.

«Эх! Если бы сейчас был август, можно было бы набрать зерна и подкрепиться», – думал Яша, когда полз по полю.

Как назло, в эту ночь ярко светила луна, а на небе ни тучки, поэтому всё вокруг было хорошо видно. Они долго ползли по полю, часто останавливались, и Березин всех пересчитывал, опасаясь, что кто-нибудь отстанет.

Деревня находилась совсем рядом, и в ней остановились немцы. Слышались их громкие пьяные голоса. Похоже, они гуляли по деревне хорошо выпившие. В окнах некоторых домов горел свет, видимо, там разместились немцы, но в большинстве домов окна были тёмными. Удивительным казалось то, что в деревне не лаяли собаки, и вообще, звуков, издаваемых домашними животными, оттуда не доносилось. Где-то часа через полтора они доползли до второй дороги, пересекли её и спрятались в лесу на окраине деревни. Начинало светать. Они потеряли целую ночь около этой проклятой деревни и продвинулись на восток не более пяти километров.

Нужно было быстрее уходить в густой лес, пока не рассвело. Но парни были настолько голодными, а эта ночь отняла у них столько сил, что Березин с Гавриловым всё же решились попытать счастья и постучать в крайний дом. Тем более что немцы в деревне затихли, видимо, пошли спать. Красноармейцы вдевятером остались на опушке леса, а лейтенант с сержантом поползли к крайнему дому. Минут двадцать ничего не происходило, а потом началась стрельба.

Сначала несколько выстрелов из ТТ, стрелял явно Березин, а потом выстрелы из винтовки Гаврилова. Затем автоматные очереди и выстрелы из немецких карабинов. Стрельба продолжалась минут пять и затихла. Они лежали и не знали, что дальше делать. Только теперь Яша понял весь ужас положения, в котором они оказались. Березину хоть и было двадцать пять, но он являлся опытным командиром, сохранял в их группе дисциплину, сам принимал решения и вёл их за собой. В планшете у него лежала карта местности до Волковыска, и благодаря ей они шли не вслепую, а обходили опасные места и населённые пункты. Сержант Гаврилов, хоть и младше лейтенанта на два года, но тоже имел опыт командования. Тут Яша понял, что им одним из окружения теперь не выйти.

Они посовещались и решили бросить жребий. Выбрать двоих, чтобы сползать в деревню и посмотреть, живы ли Березин с Гавриловым. Пока тянули жребий, отвлеклись и не увидели, как со стороны деревни в их сторону идут немцы с карабинами и автоматами наперевес, человек тридцать, рястянувшись в цепь. Их уже заметили, и немецкий офицер громко крикнул на ломаном русском языке:

– Рус! Сдафайся!

Яшу обуял неописуемый страх, сразу выключивший сознание. Мыслей в голове не осталось, перед ним была только смертельная опасность, которую нужно немедленно устранить. Он прицелился и выстрелил в немецкого офицера. Тот вскинул руки и упал навзничь. Начался бой. Утренний воздух разорвали автоматные очереди, в ответ раздались оглушительные винтовочные выстрелы. Но силы оказались явно неравны, и красноармейцы бросились бежать в лес.