Пётр Безруких - Контракт на два дня. Трилогия. Книга вторая. Дорогами войны

Яша, как и все красноармейцы, положил свою винтовку на бруствер и стрелял. Он пробовал целиться в немецких солдат, но прицел почему-то прыгал перед глазами, и он постоянно мазал. Звуки боя куда-то пропали, а видел он перед собой только рослого немецкого офицера с автоматом наперевес и пытался в него попасть, но тщетно.

Вдруг немецкие цепи залегли, буквально в сотне метров от окопов, и ружейно-пулемётная стрельба начала стихать. Наступила тишина, нарушаемая лишь единичными выстрелами. Яша повернулся и посмотрел на Колю. Тот стоял в паре метров от него, тоже, как и он, положив винтовку на бруствер, и смотрел в сторону противника. Внезапно за лесом ухнуло, и тут же раздался вой летящих мин.

Немцы начали миномётный обстрел наших позиций. Яша сполз на дно окопа и сел там на корточки, закрыв уши руками, чтобы не слышать этот душераздирающий звук. Мины рвались позади и впереди окопа, но очень близко. Вокруг свистели осколки и летели комья земли. По немецким миномётам, бронетранспортёрам и машинам открыла огонь наша артиллерия. Стоял такой страшный грохот, и земля тряслась так, что начали осыпаться стенки окопа.

***

Весь день 22 июня немцы атаковали позиции дивизии, обстреливали из артиллерии и миномётов, бомбили с воздуха и постоянно предпринимали атаки пехоты. Погибли и получили ранения многие красноармейцы, в их роте почти каждый четвёртый. Но прорвать нашу оборону немцы не смогли. Вечером пришёл приказ: сняться с позиций и отступить на новую линию обороны. Всю ночь они шли в пешей колонне с полной боевой укладкой, неся на носилках раненых товарищей. К утру, уставшие и измученные, пришли на новую позицию на берегу реки Бебжа и срочно начали окапываться.

Яша и Коля валились с ног от усталости, но нужно было быстрее выкопать окоп в полный рост. Теперь они оба понимали, что это их спасение. Они даже не стали есть свой сухой паёк, несмотря на то что чувствовали сильный голод, лишь бы скорее зарыться в землю. Хорошо, что хоть земля тут оказалась мягкая и копать её легко. Примерно за час вырыли окоп в полный рост, сели на дно и поели. Прибежал лейтенант Березин и приказал рыть соединения окопов, чтобы получилась единая траншея. Немцы уже на подходе, и до того как те начнут атаковать, нужно успеть.

Парни сложили остатки сухого пайка в вещмешки, встали, взяли лопатки и начали снова копать, Яша в одну сторону, а Коля в другую, навстречу соседям. Лейтенант как в воду глядел. Через полчаса в небе появился немецкий самолёт-разведчик Хеншель Hs-126, а проще «костыль», и начал летать над их позициями. Не прошло и четверти часа, как прилетели Ю-87, и тут началось.

Их позиции немцы бомбили, обстреливали из артиллерии и миномётов, а также непрерывно атаковали днём и ночью в течение четырёх суток. Всё это время ребята почти не спали, практически оглохли от непрерывных взрывов бомб, снарядов и мин. Они стреляли, прятались на дне окопа от взрывов, продолжали рыть окоп во время редких затиший, когда не стреляли. Ели только сухой паёк, раздаваемый по ночам. Также по ночам раздавали патроны, гранаты и воду, днём высунуть голову из окопа казалось равносильным мгновенной смерти.

В роте было много убитых, а ещё больше раненых, они так и лежали в окопах в ожидании ночи, когда их вытаскивали в тыл. Убитых хоронить, а раненых в медсанбат. Но санинструкторы, которые к ним приползали, говорили, что в медсанбате, который находился в лесу, нет уже ни места, ни медикаментов, а раненые лежали под открытым небом, и многие из них умирали.

А ещё пополз слух, что они находятся в полном окружении в глубоком тылу противника. Поэтому ждать помощи и подкрепления им неоткуда. В дивизии заканчивались боеприпасы, и дивизионная артиллерия уже практически не стреляла – только в редких случаях, когда возникала угроза, что немцы ворвутся в окопы. В редкие минуты затишья к ним подходил лейтенант Березин и пытался приободрить. Но всё равно настроение у всех было ужасное. За эти дни Яша уже настолько привык к страданиям и смерти, ставшими обыденными, что он перестал их замечать. Только удивлялся, что сам ещё жив и не ранен, и это вселяло хоть какой-то оптимизм.

В ночь на 26 июня немцы предприняли мощную атаку на позиции дивизии по всему фронту. Они прорвали оборону на стыке между позициями 200-го и их полка и начали громить тылы дивизии. Позади окопов началась беспорядочная стрельба. Командир взвода Березин приказал покинуть окопы и отходить в лес на восток. Из их взвода осталось всего одиннадцать человек, причём четверо легкораненных. Лейтенант повёл их за собой, пытаясь обойти место, где шёл бой в тылу дивизии. Они бежали плотной группой за Березиным, боясь отстать от него в темноте и потеряться. Бежали около часа, выбиваясь из сил. Наконец звуки боя начали удаляться и стихать, оставаясь позади слева. Дальше они побежали медленнее и, когда стрельба почти затихла, остановились и сделали привал в густом лесу.