Пётр Безруких - Контракт на два дня. Трилогия. Книга вторая. Дорогами войны

После этого Бекетов стал отпускать его в увольнительные в Москву и буквально через две недели заметил в парне перемены. Сразу понял, что у парня появилась девушка и у него с ней роман. Кирилл выпросил для неё пропуск в Кремль и приводил к себе в гости на ночь. Стало понятно, что парней и девчонок тянуло друг к другу как магнитом. Это была реальная жизнь, и никакими карательными мерами эта проблема не решалась. Поэтому Бекетов решил её по-другому.

Следующим важным решением, которое принял Бекетов, наблюдая за Кириллом, стало строительство центров медицинской реабилитации и санаториев. Медицину для себя они взяли с собой: медико-санитарный батальон из лучших врачей-специалистов и несколько десятков тонн портативного медицинского оборудования, приборов и лекарств, а также транспортный вертолёт для эвакуации, оснащённый медицинской техникой.

При планировании операции возник большой спор. Стоит ли брать с собой столько медицинского груза вместо очень нужных танков или зенитных установок? Но возобладал здравый смысл, чему Бекетов очень обрадовался. Наличие такой высококлассной медицинской помощи, а также возможность её быстрого получения очень сильно повышали боевой дух парней. Все они знали: если ты остался жив, то какое бы тяжелое ранение ни получил, тебя соберут по кусочкам и приведут в нормальное состояние. Хирурги творили чудеса, делая многочасовые операции и зашивая раны под микроскопом косметическими швами, по две бригады на одном раненом.

Кирилла после ранения оперировали и шили три бригады хирургов в течение двенадцати часов. Во время операции включали искусственное сердце и лёгкие, крови перелили литров десять. Врачи ему заново собрали правую ногу, зашили пробитые в нескольких местах печень, кишки и правое лёгкое. То, что получилось, стало чудом российской хирургии. Парень остался годным к службе без ограничений. Правда, он слегка прихрамывал, но врачи сказали, что это из-за повреждённого нерва и всё должно восстановиться полностью через год-полтора.

Занятия физической подготовкой являлись обязательным требованием для всех без исключения участников операции, за выполнением которого Бекетов строго следил. Каждому нужно было набрать шестьдесят часов в месяц. Количество часов занятий фиксировали браслеты, и данные с них передавались на центральный компьютер – схалтурить или увильнуть невозможно. От занятий освобождались только те, кто находился в госпиталях или в отпуске. Ещё Бекетов временно освободил он занятий военные администрации на освобожденных территориях, из соображений безопасности. Даже если ты на фронте, то должен найти время для занятий. В окопах на передовой парни постоянно не сидели. Если не смог позаниматься сегодня, часы переносились на другие дни.

Те, кто находился в Кремле, занимались все вместе в одном зале, только в разное время, в зависимости от графика службы. Они играли в волейбол, делали силовые упражнения – работали с гирями, гантелями и штангой. Увлекавшиеся борьбой, боксом, восточными единоборствами и рукопашным боем тренировались в другом конце большого зала. В качестве спортивной формы выбрали спортивные трусы, которые пошили всем одинаковые, серого цвета с лампасными полосками цветов российского флага. Это оказалось удобно всем – и борцам, и атлетам, и игрокам. Больше из одежды для занятий в зале ничего и не требовалось.

На первой же тренировке Бекетов смог оценить работу хирургов на примере Кирилла. Шрамов на теле у парня остались много, он их даже не стал считать. Все они были свежие, но тонкие и небольшие. Никаких дефектов и изъянов Бекетов не увидел. Грудь, живот и ногу врачи зашили Кириллу аккуратно. И это после такого ранения! Кирилл быстро носился по залу, прыгал, активно и неплохо играл в волейбол. Но когда он пошёл делать силовые упражнения, Бекетов понял, что не всё так радужно. Парень скрипел зубами, сильная боль отражалась на его лице, но терпеливо старался выполнить нужное количество подходов.

Бекетов подошёл к парню и узнал, что у того сильно болят искалеченные мышцы. Врачи их собрали и аккуратно сшили так, что дефектов не осталось, но внутри они работали плохо. На следующий день он позвонил врачам, и ему сказали, что зашить – это только полдела, ещё нужна реабилитация с физиопроцедурами, ваннами, парафином и бассейном. Само по себе оно будет восстанавливаться годами. Вот тогда Бекетов и понял, что стране нужны реабилитационные центры и санатории и тут же принял решение об их строительстве. Первый центр в Подмосковье он заложил для своих. Для своих же начали строительство санатория в Греции, недалеко от Салоников. Остальные пятьдесят центров и тридцать новых санаториев предназначались для всех советских граждан.