Владимир Коростелев - Кратолюция. 1.3.2. Флэш Пинтииба |2|

– Пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…

Пинтиибцы потеряли покой… Откуда вторжение? Где звуки боя? С секирами что ли атакуют?

– Четыре, три, два, один. Достаточно. Первопроходец?

– Первопроходец Фомов на связи.

– Отменить тревогу.

– Есть!

– Матросам и офицерам вернуть оружие в противоабордажные щитки.

– Есть!

И Прабодх притаился за углом. Минута. Шестая. А вот и они.

Триэм-гравиофицеры, двое в зеленой, один в коричневой униформе, рассерженно шли к щитку. И возле разоренного щитка погладили свои кортики и револьверы. Наверное, злобно, и дергаясь, вздохнули – за шлемом не видно. И вложили оружие на место. Даже поправили.

И за их спинами выросла фигура Прабодха.

У триэм-гравиофицеров от испуга подкосились ноги…

– Объяснитесь.

– Условный адмиралшах.

– Мы… Не знаем, как так получилось…

– Не отпираемся. Готовы понести наказание…

– Я не видел помысла. Исчезните, – с презрением и сострадающим снисхождением скомандовал Прабодх.

– Есть!

И «начальные офицеры» убежали. А Прабодх с еле скрываемой злостью посмотрел на красный шкафчик:

«Джамируддин… Исчадие ты властной воронки… Ты хочешь столкнуть лбами два флота аннигиляторов… Они уже за оружие хватаются! Ты же горишь страстью о гладиаторских боях в „Фомальгауте“… Ты продолжаешь отсеивать кадры для себя. Вишванатан был разминкой!»

Прабодх спустился к дежурному шаттлу до флагмана 780-RYT по пятнадцатому пролету, «пролету отважных», дышащему ореолом героизма с прибитых фото. По прилету Прабодх помчался всепробивающим и напористым снарядом. По счастливой случайности по пути не попалось ни одного созвездного моряка, хотя вовсю бушевала пересменка: никто не застал Прабодха взъерошенным и взбешенным, не подцепил зелья для новых толков и слухов.

И возле каюты Вершителя Джамируддина Прабодх набрался смелости, вошел в музей все тех же фигурок индуистских божеств и подступился к Вершителю, чтобы попросить если не ответа, то сферы воли о дальнейших маневрах. Но задумчивый Джамируддин отмахнулся, накликав строки на клавиатуре под правой ладонью.

И шлем Прабодха отразил в глаза именной приказ Вершителя: «Условному адмиралшаху Прабодху – приступить к калибровке наведения истребителя Джа-з1а-лм4».

Прабодх дико распалился… Словно печь мартена. Но вынужденно попятился. Люк каюты захлопнулся. И космонавт послушно потопал по светящимся на дисплее стрелочкам.

<���…>

Путь послушания завел в «ангар» на 2й палубе, который Прабодх на схеме 780-RYT точно не видел. В этом ангаре, нет, «гараже», возлегал самолет в пестрой раскраске, выдававшей не принятый на вооружение прототип. Контуры механического тела напоминали Джа-з1а, особь первого поколения машин, по праву именуемых «драконами» – вымершими крылатыми механизмами, которые в XXIV в. только возбуждают воображение диковинным и задушенным руками человека могуществом.

В глаза бросилась неряшливая сборка машины:

– Он разобрал его и собрал заново?

Прабодх вздернул голову наверх, с «потолка» свисало много ярко-белых сложенных резаков по металлу.

– Или ему набор для моделирования прислали. От пластинок вот детальки отрезает.

Прабодху эту теорему подсказало подсознание, подметившее, что «загрузить» в этот ангар на 2й палубе самолет было неоткуда – устройство либо занесли в разобранном состоянии, либо оно «валялось в гараже» с момента закладки 780-RYT.

Условный адмиралшах, пониженный до подражательного сержанта-наладчика, присел, соприкоснулся с выпотрошенной машиной. Да. И впрямь модель Джа-з1а. Был бы Прабодх повпечатлительнее, то набил бы покаянные ритуалы пред скелетом, который вновь и вновь оживал, но не утверждался в пантеоне принятых на вооружение.

Пока Прабодх аккуратно распутывал провода, ему померещилось, что аналогично Джамируддин в свободные минуты, укрывшись от всех, отводит душу. И небезрезультатно, раз снискал право на суффикс «лм4» – «четвертая личная модификация». Этот суффикс точно зарегистрирован в недрах реестров Земного Пинтииба: даже повелитель уровня Джамируддина не дерзнул бы начертить самозванный код возле кабины пилота.

«Неразрешенные модификации военной техники – первый симптом рака сепаратизма» – это предупреждение Дворца отлито платиной над воротами каждого музея военной техники.