Виталий Забирко - Вариант Пата

— Ну хоть задержать их до подхода легионов Лагана он сможет?

— Не строй иллюзий, — жёстко сказал Крон. — Пату суждено пасть.

Плуст обмер.

— Что же мне делать? — слезливо спросил он.

— То, что положено делать каждому гражданину Пата. Взять в руки меч и с оружием в руках защищать отечество.

Плуст совсем сник. На это он был не способен. Не для него эта прописная истина. Ему нужен был совет, как спасти свою шкуру.

— Хочешь, я скажу тебе, как ты умрёшь? — безразличным тоном проговорил Крон. — Ты не умрёшь от меча. Ты умрёшь от страха, обмаравшись за мгновение до того, как меч опустится на твою голову.

Это не произвело впечатления. Плуст находился всё в том же каталептическом состоянии. Он уже умер.

Чувство гадливой жалости шевельнулось в сенаторе и, чтобы хоть как-то заглушить его, он взял с блюда солёную сочну. И тут в зал вбежал Шекро.

— Господин! — крикнул он с порога. — Господин! К вам Кикена!

Крон не выразил удивления. Визита консула следовало ожидать. Он неторопливо прожевал сочну, выплюнул на ладонь косточку и аккуратно положил её на край столика.

— Один? — спросил он.

— С ним десять стражников…

«Начинается», — подумал Крон. Он встал с коврового тюфяка.

— Консула положено встречать лично, — назидательно проговорил он и вздохнул. — Валург где?

— Ждёт вас у выхода, мой господин.

Крон кивнул и пошёл встречать Кикену. У выхода из зала он оглянулся Плуст сидел в той же отрешённой позе. Похоже, он ничего не слышал.

В коридоре у парадного входа в виллу выстроилась шеренга стражников в полном боевом облачении. Перед ними прохаживался Валург и давал наставления. Увидев сенатора, он заспешил навстречу, придерживая меч, бряцавший о накладные медные пластины на панцире.

— Я думаю, что вы мне не понадобитесь, — предупреждая доклад начальника стражи, сказал Крон.

— Но…

— Знаю, — снова оборвал сенатор Валурга. — Если ты так уж хочешь, пусть сидят в людской и будут наготове. Чем бастурнак не шутит!

Валург кивнул, и стражники, сломав шеренгу, нестройной гурьбой, гремя латами, потянулись в людскую. Крон за локоть придержал Валурга.

— Пойдёшь со мной. — Он оглянулся. — А где управитель?

Из-за завеси выглянуло испуганное лицо.

— Ты тоже пойдёшь с нами, — бросил управителю Крон и, быстро прошагав по коридору, вышел на крыльцо.

Полуденный зной вязким плотным воздухом стекал по каменным ступеням виллы на посыпанный песком двор, расплавленной медью застывая на латах и шлемах консульского конвоя, полукругом стоявшего у входа в виллу. В центре полукруга, опёршись правой ногой о нижнюю ступеньку, ждал Кикена. Как ферзь среди пешек. Что-что, а театральные эффекты консул обожал. Нашивки листового золота на кожаном панцире, на плечах и груди, на наколенниках и даже на сандалиях слепили глаза; плюмаж дымно-фиолетовых перьев колышущимся облаком повис над золочёным шлемом; а по спине спадал чуть ли не до земли кроваво-багряный плащ. Консулу в полуденную жару в полном боевом облачении было явно несладко.

— Приветствую консула на пороге моего дома! — сдержанно наклонил голову Крон.

— Приветствую и тебя, сенатор!

Кикена смотрел на сенатора снизу вверх, исподлобья, долгим, неподвижным, недобрым взглядом.

— Проходите в дом, консул. Я вижу, вас привели ко мне государственные дела. Их лучше решать в прохладе комнат, а не на жаре под открытым небом.

Кикена кивнул и в нерешительности оглянулся на конвой. Случилась заминка. Конвой в дом не приглашали, и консул не знал, как ему поступить. То обстоятельство, что предводитель бунтовщиков в своё время был рабом в доме сенатора, не давало ему серьёзного повода для вторжения в дом силой, поскольку Крон объявил на Атрана розыск, как на сбежавшего раба.

Консул снова повернулся к сенатору, но тот молчал.

— Останьтесь здесь, — наконец решился Кикена и, махнув рукой конвою, стал подниматься по ступеням.

Крон указал глазами управителю в сторону консульского конвоя. Управитель сбежал вниз, перебросился несколькими фразами с десятником и повёл легионеров в тень деревьев.

Кикена с явным облегчением снял шлем, обнажив редкие, коротко обрезанные волосы, слипшиеся от пота. В битве Кикена, конечно, участвовать не будет, войска поведёт Тагула, но пускать зайчиков в глаза толпы блеском своего боевого облачения консул начал уже дня три назад.

— Трудная битва будет для нас по такой жаре, — проговорил Кикена, отдавая Крону шлем и проводя руками по волосам. Затем расстегнул застёжку плаща.