Джек Чалкер: Полночь у Колодца Душ

– Нет, – серьёзно ответил он. – Будет много тяжёлой работы, будут и боль, и страдания, но если все это приходит вместе, по-моему, переживать не стоит.

– Попытаемся прижиться здесь, – сказала она решительно. – А когда веселье исчезнет, если это вообще произойдёт, или когда мы состаримся и поседеем, мы отправимся в марковианский мир и все начнём сначала. Это – хорошее будущее.

– Думаю, ты права, – ответил он. – Это больше, чем когда-либо было даровано смертным.

– Эта планета, – сказала Вардия, – никогда не должна превратиться в другие комм-миры. Мы позаботимся об этом.

В тот же миг далёкий горизонт озарила яркая вспышка света. Через несколько секунд до них донёсся громовой раскат.

– Бедный Натан, – печально вздохнул Калли. – Для кого-то другого он может сделать все, только не для себя.

– Интересно, где он сейчас? – задумчиво спросила Вардия.

– Мне интересно, какую форму он принял, – отозвался Калли, – где он сейчас, что делает, что думает и чувствует, я знаю.

Натан Бразил находился в рубке своего корабля. Он полулежал в командирском кресле и лениво разглядывал фальшивое звёздное скопление, которое виднелось на двух экранах, имитировавших окна. На столе возле древнего компьютера лежал порнографический роман, открытый на том же самом месте, где он когда-то остановился. Бразил не мог вспомнить, о чём там шла речь, но тут же осознал, что это не имеет никакого значения. Все подобные романы были одинаковыми, и у него ещё куча времени, чтобы перечесть этот.

Вздохнув, он достал из ящика судовой журнал.

"Груз зерна направляется на Кориолан, – гласила последняя запись. – Без пассажиров".

Без пассажиров.

Теперь они находятся где-то в других мирах: мерзавцы и негодяи – каждый в своём собственном аду, хорошие, в том числе потенциально добрые, – там, где могут рассчитывать на удачу. Интересно, так ли сладки оказались их мечты, неожиданно ставшие явью. Забудут ли они уроки Колодца, или попытаются измениться?

В конечном счёте это, разумеется, никому не важно.

Кроме них.

Бразил закрыл судовой журнал и бросил его через всю рубку. Тот ударился о стену и косо упал на пол. Капитан печально вздохнул – он грустил о прожитой вечности и о вечности, которую ещё предстояло прожить.

Воспоминания сотрутся, но боль останется.

"Итак, что бы ни случилось с остальными или с этим маленьким уголком Вселенной, – подумал он, – я – по-прежнему Натан Бразил, направляющийся на Кориолан с грузом зерна.

По-прежнему ждущий.

По-прежнему заботливый.

По-прежнему одинокий".

Амок (малайск.) – состояние неконтролируемой ярости, одержимости.

Гексагональныи (греч.) – шестиугольный.

Сокр, от "гексагон".

В русской шахматной номинации – слон.

Терминатор – граница между освещённой и не освещённой частями поверхности планеты.

Старик путает магнезию с амнезией – потерей памяти.