Джек Чалкер - Полночь у Колодца Душ

– Это же фантастика, Нат! – воскликнул Ортега.

– Мы пойдём в Колодец? – спросил их Бразил. – Пора доигрывать эту комедию.

– Что-то мне расхотелось, – нерешительно заметил Хаин.

– Возвращаться уже поздно, ослиная вы задница! – прервал его Скандер. – Не имея мужества, вы бы сюда не попали. Доведите дело до конца!

– Если вы последуете моему примеру, – сказал Бразил, – и встанете на эту движущуюся дорожку, то во время поездки мы сможем беседовать.

Как только они встали на дорожку, странное свечение Проспекта погасло, а внутри стены загорелись другие огни, осветившие на полкилометра пространство слева от них.

– Свет зажигается там, где мы в данный момент находимся, и гаснет, когда мы оттуда уезжаем, – объяснил Бразил. – Это делается автоматически. Слелкронианин, для вас света здесь будет достаточно. Избавьтесь от своей жаркой лампы и оставьте её на перегородке. Часов через четырнадцать автоматы уберут её.

С этими словами марковианин резко ударил щупальцем по боковому ограждению, и дорожка поехала вперёд.

– Мы направляемся к входным Воротам Колодца, – сказал Бразил. – Когда марковиане создавали этот мир, тысячи марковианских специалистов каждый день отправлялись с помощью этой дорожки в контрольный центр и в другие важные места внутри планеты. В те дни Проспект, разумеется, был открыт столько, сколько нужно. В конце работы, перед тем как Колодец покинул последний марковианин, он бывал открыт на очень короткие промежутки времени, чтобы дать возможность развиваться пограничным гексам и не впускать тех, кто передумал. В самом конце сюда приходили, да и то нерегулярно, только три десятка координаторов проекта, просто чтобы проверить, все ли в порядке. Когда из Колодца ушёл последний техник, память о ключе к дверям Проспекта была стёрта из его памяти, так что он уже не мог вернуться, даже, если бы захотел.

Они двигались в жуткой тишине; освещение, внезапно зажигавшееся перед ними, с треском выключалось, когда они проезжали очередной участок пути. Дорожка, казалось, испускала свой собственный свет, но его источник не был виден.

– Кое-кто из вас уже знает историю этой планеты, – продолжал Бразил. – Раса, которую вы именуете марковианской, развивалась подобно другим расам и народам и наконец раскрыла энергетическую природу Вселенной, доказав, что не существует ничего, кроме первичной энергии, распространяющейся во всех направлениях, и что все материальное внутри неё, включая нас с вами, создано согласно правилам и законам природы, которые не определены только потому, что навязаны. Более того, во Вселенной все относительно.

– Но раз уж марковиане открыли математические закономерности, управляющие стабильностью, почему они их не изменили? – спросил Скандер. – Почему продолжали держаться правил?

– Они не осмелились попытаться решить главные уравнения, те, что управляют физическими свойствами и законами природы, – ответил Бразил. – Они могли вносить незначительные изменения, но здравый смысл должен подсказать вам, что для того, чтобы изменить главное уравнение, необходимо сначала уничтожить все созданное прежде. А если это сделать, то что произойдёт с вами и с остальной Вселенной? Они не осмелились – и навязали новые, более скромные уравнения в локальных районах предсуществовавшей Вселенной.

– Значит, они не боги, – тихо сказала Вардия. – Полубоги.

– Люди, – ответил Бразил. – Ни в коем случае не боги. О, я знаю, форма, которую я принял, резко отличается от того, что вы себе представляли, но она не более, если не менее, чудовищна или необычна, чем у некоторых обитателей этого мира. Многие миллиарды существ с такими телами были гордой расой обычных людей. Они спорили, доказывали, боролись, строили, открывали – точно так же, как мы. Если их физическая форма была ближе к той, что нам знакома, не исключено, что вы были бы даже такими, как они. Запомните, они достигли божественного уровня не в результате использования естественных процессов, а благодаря успехам в сфере технологии. Это было похоже на то, как если бы одна из наших рас, в её нынешнем состоянии, неожиданно открыла путь к полному исполнению желаний. Были бы мы готовы к этому? Сомневаюсь.

– А почему они умерли, Бразил? – спросил Скандер. – Почему они совершили самоубийство?

– Потому что и они оказались не готовы, – печально ответил Бразил. – Они победили материальную нужду, все болезни, даже саму смерть. Но они не победили самих себя. Их обуяла жажда, наслаждений, каждый из них словно превратился в изолированный остров. Стоило лишь пожелать, и все получали всё, что угодно.