Ольга Хомич-Журавлёва - Жатва. Сборник повестей и рассказов

– Постой, но – какое Чёрное море? Уже прохладно – купальный сезон закончился, а я, как ты знаешь, моржеванием не увлекаюсь, да и ты, насколько я помню – тоже.

– Ир, ну не тупи, – он многозначительно посмотрел на любимую, – достопримечательности Северного Кавказа ещё никто не отменял. Съездим, развеемся. Ну?

Девушка пожала плечами и принялась помогать собирать чемодан.

***

К удивлению Ильмеры, долгий путь к Чёрному морю прервался в предгорьях ЛагоНаки. Устроившись в симпатичном номере небольшой уютной турбазы «Лагонаки», и оставив вещи, в том числе и мобильники, влюблённые надели пуховики, захватили с собой по рюкзаку со всем необходимым и отправились в Пещеры, изучая купленную карту.

Купив билеты в кассе и, отказавшись от гида, влюблённые в приподнятом настроении вошли по указателям в ущелье горы.

Туристов практически не было – вдалеке виднелась небольшая группа, которую сопровождал экскурсовод, зябко кутаясь в красную куртку и пытаясь на ломанном немецком общаться с иностранными туристами.

Приглядевшись к экскурсоводу, Ильмера почувствовала, как холодный озноб пробежал по телу – перед ней стоял брат близнец анестезиолога из онкологического центра. Давно она не видела рептилоидо подобных. А ведь девушка хорошо запомнила всех чудовищ из реального кошмара.

Странно, но до сих пор, в обычной жизни, она не видела рептилоидов в человеческом обличьи.

Поймав застывший взгляд девушки, Семён, сжав зубы, произнёс:

– Да, я его тоже заметил. Пасут, сволочи. Ну, ничего, глубоко в пещеры они не суются – почему-то боятся – я проверял.

Спустившись в пещеры, Ильмера сразу ощутила, что, оказывается, страдает клаустрофобией. Отдышавшись и выпив несколько глотков горячего чая из своего термоса, она немного успокоилась и огляделась, немного опешив от вида освещённой необъятной пещеры. Такой красоты подземного мира она ещё не видела. Семён с явным удовольствием смотрел на произведённый эффект – изумление, а затем восторг любимой.

– Роскошно, правда? Ну, теперь не жалеешь, что поехала?

– Да… как красиво…

– И это всё, что может сказать журналистка, можно сказать – писатель! – шутливо хохотнул Семён.

Но Ильмера уже не слушала его – она, взглядом, полным восхищения, смотрела на палитру красок, причудливые формы подземных естественных скульптур. Сталактиты и сталагмиты, словно созданные неведомыми иномирными скульпторами, тянулись по бесконечным громадным пещерам, освещённым прожекторами.

Так они вдвоём и бродили по подземельям, предназначенным для просмотра туристами – любуясь потрясающей необычностью пород, скрытой под толщей гор.

Постепенно, то тут, то там мелькающая группа туристов, во главе с рептилоидом, отстала от влюблённых и Семён, заговорщицки подмигнув Ильмере, свернул в сторону от маршрута, за табличку «проход запрещён».

Они углубились в дальние пещеры поменьше, где уже не было туристических указателей, а за очередным поворотом исчез и свет дальних прожекторов. Путники включили фонари, лучи которых утонули в темноте очередной огромной пещеры.

Ильмере стало не по себе, и она поёжилась:

– Сём, мы не заблудимся? – приступ клаустрофобии снова начал потихоньку напоминать о себе.

– Пожалуй, можно дальше и не идти, – согласился Семён и та-ак посмотрел на Ильмеру, что у неё пробежали по телу мурашки. – Присядем, чайку попьём. А вот и мой термосок. Чай я приготовил просто замечательный, по-новому рецептику. Тебе понравится, уж смею вас заверить, Ильмера Богдановна. Так сказать, устроим пикничок на глубине, кто ж его знает, сколько сотен метров между нами и поверхностью – потом в буклете почитаем.

Шутливый тон немного успокоил девушку Они поставили фонари на возвышении, расстелили на белом камне, похожем на оникс, лёгкое серебристое изотермическое покрывало и сев друг против друга, накинув на колени такие же покрывала, потягивали чай с необычным привкусом.

Неожиданно Ильмера увидела, как сквозь кожу Семёна начало пробиваться свечение, и через секунду он уже весь сиял белым светом, который не сдерживала даже одежда.

Ильмера в панике прошептала:

– Ну вот, опять начинается… Что это? Что мы пили? Семён весело усмехнулся:

– Прикольно, правда? Это упрощённая химическая формула, параллельная хирургической анестезии. Мне Исаенко объяснял, да я не стал запоминать. Он сам на мне в своей лаборатории экспериментировал – видела бы ты его реакцию – хотел немедленно научный труд писать… еле отговорил друга.