Виталий Полищук - Незримое, или Война в иномирье. Монасюк А. В. - Из хроник жизни – удивительной и многообразной. Книга вторая

– Нет, – Монасюк сделал глотальное движение.

– Значит, приезжайте сами. Отказ не принимается, мы вас ждем.

Так Анатолий Васильевич Монасюк попал в семью, которая обогрела его, а в итоге помогла решить-таки важнейшую задачу.

Все это произошло так быстро, он даже не успел поразмышлять – кто проявил о нем такую заботу? Кто позвонил в Москву из Женевы?

Но – по-порядку.

– Наташа с Гераклом на гастролях, – информировал его Дима, помогая снять пальто, – а то бы мы и их пригласили. Мы вас частенько вспоминаем.

Алина стояла у входа в комнату и улыбалась. Как обычно, прядь волос на лбу слева направо прикрывала ей глаз, но это только придавало Лене особое очарование.

– Прошу прямо к столу! Да, вот еще… Валера! Валера!

Из своей комнату вышел мальчик, которого прошлый раз лечил Монасюк.

– Вот, познакомься, это и есть дядя Толя! Он почему-то очень хотел познакомиться с вами, – обращаясь уже к Монасюку, добавила она.

Анатолий пожал протянутую руку.

– Ну, как ты чувствуешь себя?

– Да я уже и забыл о простуде.

– К столу, к столу! – пропела Лена.

После ужина сидели и болтали ни о чем. Алина либо что-то знала о них с Джоли, либо просто чувствовала женским сердцем. Она лишь спросила, почему не приехала Джоли. На ответ Анатолия – «не смогла», внимательно глянула на Монасюка, потом положила маленькую теплую ладошку ему на руку, и сказала:

– Все у вас будет хорошо, не думайте о плохом!

– А мы вот вынуждены думать, – сказал Дима. – Я завтра еду в командировку, у Лены – трехдневные гастроли, и путевка на два дня у Валерика пропадает – некому везти его в «Солнечное».

«Солнечное» был санаторием для детей и родителей, причем там был и Дисней-Ленд, и сосновый бор – еще когда Монасюк жил в Барнауле, он частенько видел по телевизору рекламу этого санатория.

– Так ведь я – свободен! – Монасюку вдруг очень захотелось отвлечься именно так – с мальчиком, с которым можно погулять, поговорить о всякой всячине.

Все-таки здесь, в России, он был учителем на пенсии…

– А что! – Лена переглянулась с мужем. – Дима вернется через два дня, и заменит вас в санатории! Продержитесь пару дней?

Монасюк посмотрел на мальчика.

– Ну как, Валера, подружимся? Ты – не против?

Валерик поднял руку:

– Я – за!

Уже уходя, Анатолий задержался в дверях и спросил Лену:

– Лена, мне очень нравится Таня Буланова. Вы и Наташа в каких отношениях с ней?

Алина пожала плечами.

– Да, пожалуй что, в никаких. Я с ней как-то редко пересекалась на концертах. Наташа, по-моему, тоже. Ну, «здравствуй – до свидания» – в таких пределах. А что?

– Да я тут заработал деньги, которые хотел бы разделить между вами тремя. Оказать, так сказать, спонсорскую помощь.

Я переведу их вам, Лена, на счет, как только получу уведомление о перечислении их мне, а вы уж поделите на троих. Гастроли организуйте в Швейцарию, что ли, вот и сможете погостить у меня!

– Гастроли для троих певиц по Европе – тут больше миллиона нужно! Никакой спонсорской помощи не хватит!

– Ну, вы ведь еще не получили моих денег. А вдруг хватит?

И он неожиданно для себя наклонился и поцеловал Лену в щеку.

– Спасибо вам, ребята! До завтра!

На другой день они с Валериком были в «Солнечном».

Номер был двухкомнатный, у мальчика – своя комната, у Монасюка – своя.

Правила были строгими, и их – чужих друг другу людей – не приняли бы, но привезла их Лена, которая сходила к директору и оставила расписку. В ней Анатолий был обозначен, как «няня при ребенке на два дня».

Ходили в Дисней-Ленд, купались в бассейне. Но главное случилось на второй день, когда перед ужином они с мальчиком гуляли по сосновому бору и Анатолий принялся объяснять, как все разумно устроено в природе.

– Вот смотри, Валерик, – говорил он мальчику, показывая на стоящие рядом березу и клен. – Видишь, у клена все ветки толстые, редкие и направлены вверх. А у березы – веточки тоненькие, их много и они все свисают вниз. Как ты думаешь, почему?

– Но ведь летом красиво. Листочков у березы много, а веточки – говорят же – «плачущая береза».

– Все верно. Только на вопрос – почему такие ветви у двух разных деревьев, ты не ответил. А дело вот в чем.

Когда выпадает снег, и он мокрый, то он облепляет ветки. У клена веток меньше, и они – толстые, поэтому выдерживают тяжесть мокрого снега и не ломаются.

А теперь подумай, что было бы с ветками березы, если бы они торчали вверх? Вот представь – их ведь много, они тоненькие…