Logan L - Замурованные

– Мистер, может я?

– Заткнись.

Противогаз, держась за бок, подполз к заваленному выходу и стал прислушиваться. Даже сквозь железный противогаз и груду камней было слышно как орут звери: «Выходите!! Мы же вас достанем!!! Черепашки, мы ж выковыряем вас из вашего панциря. И сварим из вас че-ре-па-ши-й су-у-у-п. Выходите твари!! Выходите!!!». Все эти фразы сопровождались отвратительным и страшным рычанием и смехом койота. Они, словно голодные стервятники, выжидали их несколько часов, параллельно пытаясь раскопать заваленный вход. Замурованные слышали их отвратительные звуки до тех пор, пока они не сменились злобно завывающим ветром, предвещающим сильную бурю.

– …Отлично, кажется, началась очередная буря, и рейдеры наконец-то ушли.

Вояка отцепился от своего бока и аккуратно приподнял свою толстовку. Сбоку, в районе правой почки, была кровоточащая рана.

– Сэр… Вы ранены!

– Заткнись, – отрезал вояка, глядя на свой кровавый отпечаток.

Он полез в свой рюкзак и достал оттуда полугрязную тряпку, которой сквозь еле заметный скрежет зубов перевязал свою рану. Повезло – рана оказалась не значительной. Пуля прошла практически мимо, задев немного кожу и оставив порез. Вояка заправил свою толстовку, облокотился на рассыпающуюся стенку сзади и стал злобно дышать в сторону незнакомца, который сидел перед ним.

– А теперь скажи мне, пожалуйста… – начал, наконец, озлобленно вояка. – Какого хуя ты там делал!!?

Противогаз стал внимательно осматривать спасенного им человека. Он был худощав, ниже его ростом. На нем, как и на всех, был одет противогаз. Он был заводской, гражданский, изношенный и с разбитым правым стеклом. Одет он был чуть ли не в лохмотья. Порванная водолазка, изношенные штаны, напоминающие то, что было когда-то джинсами, а обувь напоминала чем-то кеды. Вся его одежда была серая то ли из-за грязи, то ли из-за того что это и был оригинальный цвет – уже было не понять. При себе у него был лишь поношенный рюкзак с припасами, и то он казался пустым.

– Я… Я шел кое-куда…

– М-м-м, и куда же?! По твоему виду тебе даже в собственный двор выходить опасно, не то чтобы по пустыне бродить! Ни оружия. Ни защиты. Ничего!

– Оружие было… Те рейдеры забрали его. До этого, у них вообще не было оружия, по крайней мере, которое стреляет!

– Ага. Значит, стреляли в меня из твоего оружия!? Чем ты меня еще удивишь?

– Ничем…

– Ну, отлично! На том спасибо…!

После небольшого молчания противогаз продолжил.

– Так куда ты там шел?

На этот вопрос худощавый потянулся к своему тонкому рюкзачку и вытащил оттуда детский рисунок. На нем был нарисован дом, зеленая поляна с красивыми цветочками, море с корабликами и рыбаками, вытаскивающими что-то похожее на рыб. И солнце. Там было нарисовано желтое солнце с толстыми лучами. Противогаз, увидев это, залился безысходным смехом.

– Ха. Ха-ха. Ах-ха-ха-ха-ха! И это! И это, то место, куда ты шел!!? Ха-ха-ха!!

– Чего вы смеетесь!? Не смешно! Оно есть! Слышите!? Не смешно.

– Да. Ты прав… Это не смешно. Это чертовски грустно. Слушай, а тебе сколько лет?

– Мне шестнадцать…

– Сколько!? Твою же мать. Кого же я спас!? Кого спас!? Шестнадцатилетнего пацана! Который решил прогуляться через мертвую пустыню без оружия и припасов до волшебного оазиса!! Черт! Тебя!! Побери!!!

– Да что вы сразу-то!? Орете!!?

– О, что я ору!? Что я ору!? Ну-у-у даже и не знаю, наверное, потому что я потратил для тебя патроны, наверное, потому что меня из-за тебя подстрелили. Или потому что я застрял здесь из-за тебя – мелкого пацана, мечтающего попасть в оазис, хотя я должен был вернуться домой!!!

Мальчик так разозлился, что готов был обматерить отвратным матом сидящего перед ним вояку, но вместо этого он сжал руку в кулак. Вздохнул. Опустил голову и сказал:

– Простите меня. Простите…

Вояка хотел начать материть ребенка, но услышав его слова, произнесенные с такой детской искренностью, он смягчил пыл. Они оба замолчали и стали неловко рассматривать свое окружение. Их взгляд перебегал с камней, торчавших из-под завалов, на песок, который окружал их. И лишь изредка их взгляды все же пересекались, но на этом все их взаимодействия и заканчивались. Так и не сказав друг другу ни слова, они провели в этой угнетающей тишиной атмосфере несколько часов. Пока тишину их не прервало урчание живота мальчишки.

– …Что, голодный?

– Угу…

Малец лежал перед воякой в закрытой позе: голову в пузо, ноги к друг дружке, а руки крест-накрест. Вояка полез в свой рюкзак и стал копошиться. Из него случайно выпала сигнальная ракетница синего цвета. И от нее у мальца так загорелись глаза от любопытства, что их блеск был виден даже сквозь запотевшие очки противогаза.