Александр Беляев - Продавец воздуха. Чудесное око (сборник)

Все это было не похоже на геологические разведки. Но мистер Бэйли объяснил мне, что он напал на урановую руду и будет добывать радий. Кроме того, он решил заняться добыванием азота из воздуха и изготовлением жидкого воздуха. В конце концов, чем занимается мистер Бэйли, меня не интересовало. Я рано начала помогать моему отцу в его научных работах и уже не раз кочевала с ним из города в город. Меня не пугали эти переезды. Но в такой дыре мне еще никогда не приходилось жить. У отца были прекрасные предложения от солидных фирм. И я спросила его, что побудило его принять предложение мистера Бэйли. Отец ответил, что мистер Бэйли за один год работы предложил ему сто тысяч фунтов стерлингов. Целое состояние! «Я хочу обеспечить твое будущее», – сказал мне отец. Прошел год, но отец продолжал работать у мистера Бэйли. Тогда я спросила отца, не пора ли нам возвратиться на родину. Отец несколько смутился и ответил, что сейчас он очень занят (в то время он делал опыты с превращением кислорода в водород, действуя электрическим током) и не хочет прерывать работы. «Здесь прекрасные лаборатории и такая тишина, какой не найти во всем мире. Хорошо работается», – точно оправдывался он. Я была несколько разочарована. Тогда отец сказал, что если я хочу, то могу ехать одна и жить пока у тетки… Моя мать умерла, когда я была совсем маленькой… Я не хотела покидать отца и осталась в подземном городке.

– Что же все-таки заставило отца остаться? Большая оплата?

– Не думайте, что мой отец корыстолюбив, – поспешно ответила Нора. – Никто не откажется от больших денег, если они сами идут в руки. Но ради одних денег он не остался бы.

– Но почему он смутился, когда вы задали ему вопрос о том, скоро ли вы уедете отсюда?

– Не знаю. Быть может, потому, что науку он предпочел моим интересам. Так по крайней мере думала я тогда. Но теперь, после того что я услышала от вас, мне приходит мысль, что мой отец… не совсем добровольно остался у мистера Бэйли. Или же… Но я не хочу об этом думать… Я должна все выяснить. Я поговорю с отцом.

– И если окажется, что мистер Бэйли держит вашего отца в плену?

Лицо Норы сделалось суровым и решительным.

– Тогда… Тогда я буду бороться, и вы поможете мне! – Я протянул ей мою здоровую руку. Нора пожала ее.

– Нора, ну что же твоя работа? – услышали мы опять голос Энгельбректа.

– Через пять минут будет готова, – ответила она, принимаясь за склянки.

– И знаете что, – сказал я, когда дверь в кабинет отца Норы закрылась. – Перестаньте бить посуду и разливать жидкий воздух. Это ребячество. Будем до времени работать, как мы работали раньше. Нельзя возбуждать ни у кого ни малейшего подозрения.

Нора молча кивнула головой и углубилась в работу.

В этот день я ночевал один в своей комнате. Николы не было. Очевидно, Бэйли решил разъединить нас. Это для меня было большим ударом. Я уже привык и даже привязался к якуту. Кроме того, он был нужен для выполнения моих планов. Рано или поздно борьба между мною и Бэйли должна была принять открытые формы. Я ни на минуту не оставлял мысли о побеге или по крайней мере о том, чтобы предупредить наше правительство о грозящей опасности.

На третий день вечером Никола явился. Он был по обыкновению весел и детски беспечен. Суровая природа закалила его, и он привык легко переносить невзгоды судьбы.

– Никола! – радостно встретил я его.

– Здравствуй, товарищ! – ответил он. И, усевшись на полу на скрещенных ногах, запел, покачивая головой: – Никола сидел на хлеб и вода, это не беда. Никола немного ел, много пел.

– Никола, да ты даже в рифму умеешь сочинять! – удивился я.

– Не знаю, – ответил он. – Мои дети в школе учатся, песни знают. Я слыхал.

– Ну а с Иваном что?

– Жив Иван. Со мной сидел. На работы пошел.

Бэйли, очевидно, решил, что мои «пособники» не заслуживают большого наказания. Вернее же, он берег их как рабочую силу.

– Плохи наши дела, Никола, – сказал я. – Больше не будешь убегать со мной?

– Сильно ветер мешал. Ничего. Если ты побежишь, и я с тобой.

Бэйли, вероятно, полагал, что урок, данный им мне, и зрелище его ужасного «пантеона» окончательно выбили из моей головы мысль о побеге и примирили меня с положением. Во всяком случае, после нашего с ним путешествия мне была предоставлена большая свобода. Я получил доступ в те части городка, вход в которые раньше мне был запрещен. Только в машинное отделение и в арсенал, где хранились орудия, мне не удавалось проникнуть. Зато я смог завязать новое полезное знакомство – с радистом.