Анатолий Гаврилов - Посланец Шамбалы

Он достал из бара бутылку коньяка и предложил Профессору выпить. На прощание они обнялись. Антон, довольный тем, что всё благополучно обошлось, попрощался со смотрящим и остальными братками и вышел на улицу. Его водитель стоял рядом с машиной.

– Ты мне больше не нужен, теперь я буду сам водить, – сказал он и дал водителю пачку долларов. – Это тебе за хорошую работу.

Тот, удивлённо пожав плечами, взял деньги и отошёл в сторону. Антон сел в машину и поехал домой. Проехав примерно сто метров, вдруг увидел яркую вспышку, затем в глазах у него навсегда потемнело. Его машина резко подпрыгнула, перевернулась и загорелась. От взрывной волны в ближних домах вылетели стёкла, и лишь по счастливой случайности не пострадал никто из прохожих.

– Одним слабым человеком меньше, – громко, чтобы его все слышали, сказал Жестокий. – Вот смотрите и думайте, что бывает с отступниками, с теми, кто не выполняет своих обязательств.

Братва только поёжилась.

Смотрящий велел немедленно вызвать Смоленого, Резаного и Кудрявого. Уже через тридцать минут все были в его офисе.

– Кудрявый, ты займешь место Профессора, – распорядился он. – Кто возьмет на себя Соколова? Его нельзя оставлять в покое, пока он не отдаст нам деньги, а то другие подумают, что с нами можно не считаться.

Братки переглянулись, они уже знали, что случилось в милиции, да и Профессор не так просто решил уйти, но спорить со смотрящим не стали. Однако добровольно заняться Соколовым никто не вызвался.

– Хорошо, если вы сами решить не можете, я передаю это дело тебе, Смолёный, – сказал Жестокий.

Смолёный отказаться не решился, зная крутой нрав смотрящего, который только что так жестоко разделался с Профессором. Все знали, что они были не просто коллеги по «бизнесу», что провернули вместе немало рискованных дел, вместе сидели на зоне, многие считали их друзьями.

– Тебе надо выкрасть внука Соколова и не отдавать его, пока он не принесёт деньги. Дедушки да бабушки обычно жалеют внуков пуще детей, – сказал Жестокий.

Смолёный страшно не любил заниматься похищением людей, детей в особенности. Однако спорить не стал, побоявшись навлечь на себя гнев смотрящего. Он знал, что от Жестокого можно ожидать чего угодно, и последовать за Профессором ему не хотелось. В тридцать пять лет жизнь у Смолёного была сплошной праздник: девочки, дорогие напитки, а работа – по вечерам деньги подсчитывать, которые привозили «сборщики». От такой жизни только дурак откажется, поэтому Смоленый решил выполнить это не особо приятное задание.

Соколов всё происходящее в офисе бандитов наблюдал по «мини-монитору». После того как он узнал, что машину Профессора взорвали, сразу почувствовал недоброе. И не ошибся. Сердце его тревожно сжалось, когда он услышал о намерении бандитов похитить внука.

Это была вторая ошибка Александра: он не смог предугадать, что Жестокий так быстро разделается с Профессором. Ему было жаль Антона, который хотел встать на праведный путь, но, погибнув так быстро, не смог даже замолить свои грехи.

Впрочем его уже не вернуть, а вот над внуком (а может, и над внучкой) нависла серьезная опасность. «Нужно срочно их спрятать, хотя риск всё равно остаётся», – рассуждал Александр.

Он, нервничая, ходил из угла в угол, мысли сменяли одна другую, но ничего подходящего в голову не приходило. Постоянно следить за обоими внуками он не мог. Вызвать клона? Но появление сразу двоих Соколовых могло насторожить бандитов.

«Необходимо убить двух зайцев – предотвратить кражу детей и поссорить бандитов. Для этого нужно конфисковать деньги у Жестокого и отдать их Смолёному. Но так, чтобы смотрящий понял, что ему принесли его же собственные деньги. Надо заставить Жестокого пометить купюры, а для этого взять из его сейфа немного, но так, чтобы он обнаружил пропажу». Александр снова настроился на офис смотрящего и нажал кнопку «реальность». Деньги лежали перед ним как на блюдечке. Соколову осталось протянуть руку и взять пачку стодолларовых банкнот. Остальные деньги и бумаги он слегка разбросал, чтобы сразу стало понятно, что в сейфе кто-то порылся.

После этого он позвонил Смолёному и сказал, что согласен отдать пятьдесят тысяч долларов, только попросил три дня отсрочки. Смолёный дал ему два дня.

Жестокий открыл сейф и вздрогнул: в сейфе всё было перевёрнуто. Пересчитав деньги, понял, что не хватает десяти тысяч долларов. «Ладно, подловлю крысятника!» – разозлился он и позвонил знакомому следователю: