Джеймс Лоудер - Принц лжи

- Ты умно поступила, что пустилась в бегство, - заметил Огм, опускаясь на роскошный трон с высокой спинкой. Он долго ерзал, устраиваясь поудобнее. - Очень надеюсь, что вся эта обстановка вскоре поменяется, а то на мой вкус она слишком вычурна. Отвлекает моих верноподданных от работы…

Мистра отмахнулась от джинна, поднесшего ей сосуд с амброзией.

- В эту минуту все члены Совета обсуждают со мной один и тот же вопрос, - сказала она и вывела в воздухе загадочный знак. Тут же обоих богов окружила невидимая охрана, защищая их от любопытных ушей и магических заклинаний. - Мне бы хотелось сообщить им, что ты готов пойти против Кайрика, как только мы вновь посадим Гончего Пса на цепь.

- Я соберу все сведения о Кезефе, какие только найду, - пообещал Переплетчик. - И если остальные боги пантеона не станут скрывать от меня недостающие подробности, я буду рад действовать вместе с ними при ловле зверя.

Мистра вздохнула:

- Да, я примерно этого и ожидала. Другие тоже просят пойти на уступки. Наверное, нужно что-то придумать.

- По справедливости, мы не можем запереть Пса, пока он не нападет на одного из Преданных богам. Но даже когда это случится, не рассчитывай, что наш договор останется в силе, - предупредил Огм. - Когда мы в последний раз охотились на Кезефа, нам понадобился почти год по меркам смертных, чтобы прийти к единому решению. Талос вечно создает проблемы. У него идея фикс все взрывать, впрочем, что я тебе рассказываю, ты сама знаешь, каким он бывает на Советах…

Мистра попыталась усмирить свой гнев, но все же вспыхнула, как маков цвет.

- И Талое еще заявляет, будто Летандер ведет себя неразумно, - проворчала она. - Послушай, у нас нет времени длиною в год. Если Кайрик отпустил Кезефа, то значит, он что-то задумал. В следующую зиму будет слишком поздно остановить начатое.

- Кайрик - совсем другое дело, богиня, - произнес Покровитель Бардов голосом, звучащим, как у тысячи плакальщиков. - Ты проявила смелость, выступив против него на собрании Совета, но, боюсь, мое мнение по этому вопросу не изменилось. Было бы глупо с твоей или моей стороны открыто напасть на него. Нам понадобится сейчас большая осторожность, если мы хотим избежать войны на небесах и катастрофы в царствах смертных.

- Осторожность, говоришь? - презрительно фыркнула Мистра. - Неужели ты будешь сидеть и взвешивать варианты, пока Кайрик выпустит в твой двор Гончего Пса Хаоса? А что если он устроит осаду твоего дома? Ты тогда тоже будешь соблюдать осторожность, Огм?

- В таком случае никто не будет говорить о терпении, богиня, - ответил Переплетчик, и его голос превратился в хор грозных басов. - Книга, которую он пытается создать, угрожает распространению истинного знания, поэтому я делаю все что могу, чтобы нарушить планы Кайрика. Но пока Повелитель Мертвых не предпринял против меня новых каверз.

Огм вызвал образ аббатства Эверард - одинокого ветхого убежища в Караванных Землях. Колдовское видение проплыло в воздухе перед двумя богами.

- Убийцам Кайрика понадобится всего несколько часов, чтобы добраться до этого скромного уголка, - начал Переплетчик. - Если я выступлю с тобой сейчас, пока Повелитель Мертвых еще не нанес мне прямого удара, ты согласна наделить жителей аббатства магией, чтобы они смогли защититься от клинков убийц? Кайрик наверняка пошлет их в Эверард, в любой другой храм и библиотеку, построенные в мою честь.

Он наклонился вперед, зависнув над призрачным образом аббатства.

- И мне придется рассчитывать на твою помощь, богиня. Надеюсь, ты защитишь моих подданных, потому как все остальные члены Совета скажут, что я злоупотребил своим положением в борьбе с Кайриком. Впрочем, это вопрос решать Тиру, раз, освободив Кезефа, Кайрик нарушил закон. К таким делам бог Знаний не имеет отношения.

- Все это очень недальновидно, Огм, - прокричала Мистра, разрушив колдовской образ аббатства. - Ты обрекаешь на смерть своих последователей.

- Нет, - бесстрастно ответил Переплетчик, - я служу своим последователям. Если бы они считали битвы самым важным аспектом своей жизни, то поклонялись бы Темпосу. А они, богиня, больше всего ценят знания и искусство, которым сейчас грозит гибель. Я готов защищать даже одну-единственную тетрадь историка, один-единственный стих самого никудышного сембийского поэта. И всю силу, которую дает мне их вера, я а обращу на то, чтобы остановить Кайрика.

Между богами нависла тишина.

- Мистра, - произнес Переплетчик спустят минуту, - ты должна знать, что я ничего не могу поделать. Этот вопрос не имеет непосредственного отношения к знанию или к певческому искусству. Я еще на Совете говорил тебе…