Анатолий Заклинский - Последний бог (СИ)

Религия как таковая уже давно была признана деструктивной, особенно в том виде, в котором существовала до великого перерождения мира. Все конкретные верования после него были упразднены, но само понятие осталось. Религия, которая теперь просто так и называлась, не имела святого писания, практически никаких обрядов, заповедей и законов. Духовенство, как таковое, тоже отсутствовало. Все служители религии, избравшие этот путь добровольно, должны были выполнять работы в соответствии с распределением. Молодому и сильному Вадиму Ожегову достался завод, а хорошие результаты в образовательном тесте позволили занять место универсального рабочего в пятом вспомогательном цехе. Если бы он имел специальное образование, соответствующее отрасли, то мог бы занять куда более выгодное место даже в первом вспомогательном, но он, находясь здесь, ценил свою близость к людям. В конечном счёте, одним из неписанных постулатов новой религии было именно служение. Служение людям.

Символом новой религии был круг и очерчивающая его окружность. В твёрдом виде, согласно правилам, опять же, неписанным, мог изготавливаться только из специальной медицинской стали, имевшей особенно светлый цвет. Внутренняя часть символа соединялась с внешней небольшим звеном-перемычкой, что во многом было символично. Вадим Знал об этом давно, но осознал только после периода, который он называл своим собственным перерождением. Активная служба и участие в значимых событиях остались позади, а остался покой и желание понять суть мира.

Именно это было одной из основных целей религии. Если наука отвечала за познание того, что можно познать её методами, то верование должно было быть направлено на то, что познать просто так нельзя. Учёные признавали, что не всё ещё могут объяснить и изучить сходу, а учитывая ненавязчивый характер новой религии, они не становились её противниками. Напротив, среди них было достаточно много последователей. Конечно, наличие священника как профессионала в серьёзном научном учреждении во все времена было бы серьёзной пошлостью, но обращения конкретных людей от науки к новым священникам редкостью не были. Да и служителям религии, если они были для этого пригодны, разрешалось занимать должности, в том числе, в научных учреждениях. Потому что каким бы ни было общество, состояло оно из людей, а первой в списке непознанного значилась человеческая душа.

Именно в её понимании и служении ей состояла главная задача нового верования. Мировые лидеры во время великого перерождения признавали, что у религий есть и положительные стороны, которые в прежней формации были отодвинуты на задний план и опошлены. И именно исправлением этой несправедливости и явилось новое верование. Одно на всех, объединяющее всех, усреднённое, не вызывающее противоречий, служащее высшей цели. Не обходилось, конечно, и без шуток о том, что религия обслуживает то, с чем не справляются психология и психиатрия в плане понимания и лечения души, но это были всего лишь шутки. Отрицание существующего верования тоже было не воспрещено, но в той или иной мере большая часть человеческого сообщества относилась к религии в разной степени серьёзно.

В рабочей среде, где теперь оказался Ожегов, и где всё всегда было просто, отношение к новой религии он бы охарактеризовал как в меру уважительное. Никто не делал ему никаких привилегий, увидев символ, который он носил на шее, но никто за это и не порицал. Иногда к нему обращались, и он выслушивал. Вообще, многим людям просто требовалось, чтобы их выслушали. Бывало даже так, что он не давал советов, просто в конце просил сложить вместе руки и помолиться. Это, пожалуй, был единственный ритуал, который был оставлен. Немая молитва — подходящая каждому и самая могущественная из всех.

Наверное, понимание молитвы являлось своего рода точным и чувствительным индикатором того, на каком этапе собственного развития и понимания своего дела находится священник. Когда-то Вадим Ожегов складывал руки, закрывал глаза, слегка опускал голову и видел свершения. Большие свершения. Собственные и не только. Он не занимал высокую должность, но в определённой степени вёл за собой людей. Его молитва помогала и ему самому, и им тоже. Но только потом, относительно недавно, он осознал, для чего она нужна на самом деле. Человек складывает руки, закрывает глаза, опускает голову и устремляется вглубь себя. Он ищет там ту самую душу, существование которой до сих пор не доказано наукой, которая позволила человеку совершать межзвёздные путешествия и строить колонии на большом удалении от собственного материнского мира.