Джек Вэнс - Ночной огонь

Доктор Флорио поставил на стол небольшую черную коробку: «Вслед за посторонними шумами и сигналом оповещения о начале записи вы услышите голос Джаро. Предупреждаю вас: он звучит странно. Соберитесь с духом — запись может вас потревожить». Врач прикоснулся к кнопке, после чего повернулся в кресле и стал ждать, наблюдая за Фатами.

Из коробки донеслись звуки: шелест бумаг, какие-то шаги и постукивание, бормотание доктора Флорио, обращавшегося к помощнику, скрежет, тихий сигнал, напоминающий звон колокольчика, а за ним — голос, низкий, хриплый и напряженный. Голос формировался в глотке Джаро, но практически ничем не напоминал ни обычный тон Джаро, ни его манеру выражаться. Голос взывал — негромко, но отчаянно: «О, жизнь моя! Моя драгоценная жизнь! Она проходит, а я беспомощен во мраке! Я — затерянная душа; жизнь моя сочится, иссякает по капле с каждым вдохом и выдохом — исчезает, испаряется! Проходит бесследно! Я всеми забыт в темной бездне, а моя чудесная, драгоценная жизнь проходит». Голос всхлипнул, после чего зазвучал еще отчаяннее: «За что мне такая судьба, забытому во мраке — навсегда, на веки вечные?» Снова послышались приглушенные всхлипывания, наступила тишина.

Из коробки послышался голос доктора Флорио, напряженный и резкий: «Кто ты? Скажи, как тебя зовут?»

Ответа не было. Коробка молчала — молчанием одиночества и пустоты.

Доктор Флорио прикоснулся к кнопке и прекратил воспроизведение. Повернувшись, он оказался лицом к лицу не с теми Фатами, каких он знал, а с двумя незнакомцами с белыми вытянутыми лицами и огромными округлившимися глазами, подобными лужицам черной жидкости. Флорио моргнул: видение исчезло, вернулась действительность. Словно со стороны, Флорио услышал собственный голос, автоматически говоривший: «Впервые нам удалось получить конкретную информацию. Для нас это хорошие новости: мы рады тому, что больше не гоняемся за призраком — точнее, тому, что теперь мы знаем, где прячется призрак».

«Откуда происходит этот голос? — тихо воскликнула Альтея. — Разве это Джаро?»

Доктор Флорио развел руками и беспомощно опустил их: «Мы еще не смогли сделать осмысленные выводы. На первый взгляд возникает впечатление, что перед нами классический случай раздвоения личности. Но в таком диагнозе приходится сомневаться по нескольким техническим причинам, в подробности которых я не хотел бы сейчас вдаваться».

Хильер неуверенно спросил: «Какие еще существуют возможности?»

Флорио осторожно ответил: «На данном этапе остается только строить гипотетические предположения, а они могут вводить в заблуждение».

Хильер уныло усмехнулся: «Я не прочь рассмотреть любые предположения, принимая во внимание их гипотетический характер. Например, в Сронке стерли часть памяти Джаро. Возможно ли, что по ошибке целая область мозга — сознания, если хотите — была изолирована и лишена связи с органами чувств? Может быть, мы слышим призывы о помощи, исходящие из этой изолированной области?»

Доктор Флорио задумался: «Удачная идея и, казалось бы, даже правдоподобная. Но любой такой изолированный сегмент неизбежно проявился бы на структурной схеме. Следовательно, разгадка не в этом, несмотря на привлекательную простоту вашей гипотезы».

«Тем не менее, должно иметь место нечто подобное?»

«Возможно».

«Но вы сможете помочь Джаро?» — осмелилась спросить Альтея.

«Да — хотя я еще не совсем понимаю, с чего начать. Если бы мы узнали прошлое Джаро, может быть, нам удалось бы изгнать этот печальный призрак, навязчиво преследующий его изнутри».

«Это было бы, конечно, целесообразно, — отозвалась Альтея, — но практически неосуществимо».

«Невозможно! — заявил Хильер. — Потребовались бы многократные межзвездные полеты и большие затраты времени и денег, а следы происходившего много лет тому назад давно простыли, и у нас все равно не будет почти никакого шанса на успех».

«Боюсь, что это так», — подтвердил Флорио.

«Значит, вы не испытываете особого оптимизма по поводу дальнейших перспектив Джаро», — тоскливо сказала Альтея.

Доктор Флорио поморщился: «Не хотел бы внушать вам ложные надежды, но в то же время нет никаких причин отчаиваться. Мы просто-напросто еще не накопили достаточный объем информации».

Хильер скептически разглядывал врача: «И это все, что вы можете сказать?»

Флорио помолчал несколько секунд: «Как правило, мы не раскрываем необработанную информацию, пока она не будет полностью проанализирована. Тем не менее, не вижу никакого вреда в том, чтобы указать на обстоятельство, способное вас заинтересовать».