Джек Вэнс - Ночной огонь

Доктор Флорио нахмурился и хмыкнул: «В казначействе Института часто занимаются мелочными придирками. Время от времени нам возвращали счета, требуя разъяснить те или иные незначительные расходы. Неважно, впрочем! Завтра утром мы займемся обследованием Джаро».

Вечером, когда Джаро вернулся из гимназии, Хильер и Альтея ждали его в гостиной — необычная ситуация. Вскочив на ноги, Альтея налила в три небольших стаканчика дорогого вина «Альтенгельб» и протянула один стаканчик Джаро. Это вино откупоривали только по особым случаям, и Джаро почувствовал, что приближаются какие-то перемены.

Торжественно пригубив вино, Хильер прокашлялся. Профессор чувствовал себя не очень удобно, в связи с чем голос его звучал напыщеннее, чем ему хотелось бы: «Джаро, мы оба были очень удивлены, когда узнали о твоих проблемах. Жаль, что ты не сообщил нам о них раньше».

Джаро слегка вздохнул, стараясь подавить внешние признаки раздражения. Наступал неизбежный этап, которого он боялся и который он одновременно приветствовал. Теперь он хотел объяснить все сразу, во всех подробностях — трепет, страхи, замешательство, панические приступы клаустрофобии, ужас неизвестности. Он хотел выразить в едином потоке слов любовь и благодарность к двум добрейшим людям, теперь встревоженным из-за него или даже болезненно уязвленным — но когда он заговорил, фразы звучали искусственно и напряженно: «Очень сожалею, что заставил вас беспокоиться. Я не хотел, чтобы так случилось— мне казалось, что я смогу справиться с этим сам».

Хильер сухо кивнул: «Все это замечательно, но...»

Альтея вмешалась: «Короче говоря, мы считаем, что тебе нужно посоветоваться со специалистами. На завтра тебе назначили прием у доктора Флорио из фирмы «ФВГ и партнеры». У него хорошая репутация, и мы надеемся, что он тебе поможет».

Джаро потягивал вино, хотя оно ему не очень нравилось: «Сколько времени это займет?»

Хильер пожал плечами: «На этот счет трудно что-либо сказать, так как никто не знает, чем вызвано твое расстройство. Но завтра утром тебе нужно явиться в медицинский комплекс «Бантун», в округе Селес. Там спокойно, чисто и удобно».

Скоропалительность происходящего поразила Джаро: «Уже завтра?»

«Чем скорее, тем лучше. В школе у тебя начались весенние каникулы — самое подходящее время заняться твоей проблемой».

«Надо полагать».

Альтея погладила Джаро по плечу: «Конечно, мы поедем с тобой. Тебе не о чем беспокоиться».

«А я и не беспокоюсь».

Вскоре после ужина Джаро пожелал Хильеру и Альтее спокойной ночи и отправился в спальню. Он долго лежал, глядя в темноту и пытаясь представить себе, каким образом его собирались лечить. Следовало допустить, что методы, применявшиеся фирмой «ФВГ и партнеры», не отличались особой жестокостью — иначе у них давно не было бы никаких клиентов.

Одно было несомненно: врачи должны были попытаться разгадать секрет его раннего детства, что можно было только приветствовать. Джаро мог предложить им лишь пару отрывочных образов: силуэт высокого худощавого человека на фоне сумеречного неба далекой планеты и романтический сад, озаренный лучами двух больших бледных лун. И, конечно же, голос!

Великая тайна! Откуда исходил этот голос? Джаро были известны немногие поверхностные сведения, относившиеся к телепатии. Может быть, именно в телепатии скрывалась разгадка? Может быть, его мозг стал своего рода приемником чьих-то трагических эмоций?

В прошлом Джаро нередко начинал было исповедоваться супругам Фатам, но каждый раз сдерживался. Доброжелательные и любящие родители, Фаты слишком чувствительно реагировали на его проблемы. В ситуациях, требовавших срочного принятия решений, Хильер проявлял непрактичность, пытаясь тщательно продумать каждую деталь процесса преодоления трудностей. Альтея же начинала бегать из угла в угол, время от времени обнимая Джаро так крепко, что у него перехватывало дыхание, и укоряя его в недостаточной откровенности. Оказываясь в одном помещении с Джаро, они неоднократно заставляли его обещать, что он непременно будет сообщать им о любых будущих болезнях, недугах, болях, растяжениях, порезах, укусах и прыщах, самых незначительных, так как только они лучше всех знали, что было ему полезно или вредно. «По меньшей мере, — думал Джаро, — теперь проблема будет в руках других людей. Кто знает, что у них получится?»

Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать.