Джек Вэнс - Ночной огонь

Асрубал продолжал показания: «Как я уже упоминал, Терман установил, что мальчика спасла и усыновила пара антропологов — они отвезли его в Танет на планете Галлингейл.

Я все еще надеялся вернуть украденные бухгалтерские записи. Я послал Термана в Танет, где он произвел тщательное расследование. Терман обыскал дом приемных родителей мальчика, но ничего там не нашел. Пока он наводил справки, Терман узнал, что мальчик потерял память и ничего не помнил о том, что с ним случилось до прибытия на Галлингейл. Школьные товарищи считали его боязливым и робким, даже несколько недоразвитым. Они называли его «профаном». Было очевидно, что он ничего не знал о пропавших документах. Я потерял к нему всякий интерес и больше не причинял ему никакого беспокойства. Могу только повторить, что я не убивал Джамиэль и вообще никогда никого не убивал».

И снова вперед выступил Барванг: «Теперь становится совершенно ясно, что обвинения, предъявленные Асрубалу — чистейшей воды вымысел. Заключение юстициара Морлока — не более чем сотрясение воздуха, наполнившее атмосферу зловонием отвратительной клеветы. Достопочтенный суд обязан отвергнуть эти безосновательные обвинения, а от юстициара Морлока мы ожидаем вежливых, но безоговорочных извинений».

Магистра, судя по всему, забавляло происходящее. Он сказал: «Я — председатель Судейской коллегии. Таким образом, в каком-то смысле, я — олицетворение совести Ромарта. Невозможно не понимать, что были совершены злодеяния. Не могу не заметить также, что удача или хитроумная изворотливость позволяют преступнику ускользнуть от наказания».

Барванг вскочил. «Клевета! — закричал он. — Гнусная, возмутительная клевета!»

Магистр бросил бесстрастный взгляд на адвоката и произнес: «Барванг, будьте добры, проявляйте сдержанность. Вы пытаетесь защищать репутацию Асрубала? Неужели вы забыли, что у него не осталось никакой репутации?»

«Каковы бы ни были законодательные нормы, запрещающие клевету, — продолжал магистр, — мне ничто не мешает отметить, что Арслоу. единственный свидетель похищения Мэйхака, бесследно исчез. Достоин восхищения тот факт, что всеми уважаемый господин с готовностью подтверждает невиновность Асрубала, якобы случайно обнаружившего тело убитой Джамиэль, в то время как все мы, в том числе Барванг, интуитивно убеждены в том, что в этом убийстве был непосредственно или косвенно замешан Асрубал. В том, что касается младенца Гарлета, Асрубал развлек нас настолько неправдоподобной историей, что даже Барвангу, надо полагать, стало стыдно за род человеческий. По словам Асрубала, для того, чтобы убедить Мэйхака остаться в Ромарте, он окружил его отрядом вооруженных кавалеров в масках наемных убийц и явился в сопровождении двух сумасшедших ведьм. Вместо того, чтобы петь и плясать от радости, однако, они напали на Мэйхака и его жену, в то время как ведьмы стащили у них ребенка. Когда Мэйхаку удалось поднять машину в воздух, Асрубал попытался убедить его вернуться, подкидывая младенца высоко в воздух, а затем вышвырнув его труп в реку. Учтите, что Мэйхак не знал, что это кукла! Для того, чтобы предохранить жену и другого сына от дальнейших опасностей, Мэйхак отвез их во Флад, где механик Арслоу, выполняя указания Асрубала, выдал его локлорам — без всякого сомнения, Асрубал был уверен в том, что Мэйхак погибнет в общеизвестной пляске с бабами.

Асрубал ошибся. Мэйхак выжил в плену, и теперь возникает впечатление, что Асрубал перехитрил самого себя. У каждого из нас возникает естественный вопрос — и Асрубалу придется на него ответить. При этом он стоит лицом к лицу с дилеммой, чреватой ужасными последствиями: как бы он ни ответил, то или иное серьезное наказание неизбежно. Если младенец Гарлет мертв, значит, Асрубал — убийца. Если Гарлет жив, Асрубал — его похититель. Настало время задать решающий вопрос». Магистр повернулся к Асрубалу: «Выслушайте вопрос и отвечайте! Где находится Гарлет?»

Асрубал сидел, глядя в пространство, словно погруженный в глубокое раздумье. Магистр наклонился над столом: «Асрубал, вы слышали мой вопрос. Где находится Гарлет?»

Асрубал сосредоточил взгляд круглых черных глаз на председателе Судейской коллегии и тихо сказал: «Не знаю».

«Неудовлетворительный ответ! — заявил магистр. — Ребенок был под вашей опекой. Что вы с ним сделали?»

Асрубал пожал плечами: «В те дни — и я не пытаюсь это отрицать — я был донельзя разгневан. Я передал младенца мажордому Ооскаху и дал гричкину краткие указания. Ребенка следовало содержать в безопасном месте, пока его родители не вернутся, чтобы его забрать. Тем временем, я не хотел видеть этого младенца, не хотел ничего о нем слышать, не хотел беспокоиться о нем — это была не моя проблема. Оосках забрал ребенка; его родители не вернулись. Вот и все, что я знаю».