Олег Дивов - Родина слонов

Мамонты знают про нас больше, чем мы. Они умнее собак и намного тоньше воспринимают окружающий мир. Если собаки абсолютно верно считывают наши эмоции по выражению лица, то мамонт способен на большее. Даже не знаю, как объяснить. Дали бы мне какой-нибудь Институт Мамонтоводства, я бы все разузнал. Но где я и где институт, рожей чукотской не вышел. Поэтому вынужден говорить словно шаман: волшебным образом мамонт чует, чего мы про него думаем. И умеет в ответ передавать, что сам про нас думает. Конечно, этому должно быть разумное объяснение. Акустическое, химическое, оптическое и так далее, хоть электрическое. Но без глубокой научной работы до него не докопаться, а русским мамонты пофигу, они все к звездам рвутся да Америку пугают, заняты очень, а какая без русских научная работа.

Мы твердо знаем одно: мамонты с нами общаются. Сначала взглядом, наклоном головы, взмахом хвоста, легким прикосновением хобота; но постепенно у каюра и зверя вырабатывается бесконтактный общий язык. Начинается разговор без жестов и слов. Возникает понимание очень тонких материй. От простых эмоций – к сложным.

И когда ты впервые понимаешь, что чудовище ростом под четыре метра и весом под семь тонн считает тебя своим папой, ощущение – кирпичом по голове…

Пушок считал директора старшим братом.

Пушок погиб на строительстве Трансчукотки. Туда привлекали любые ресурсы, до каких могли дотянуться. Потому что либо освоим фонды – и будет трасса, жизненно важная для всего полуострова, либо не освоим – и не будет. Военные и гражданские, профессора и старшеклассники, товароведы и библиотекарши, все побывали дорожными рабочими. И охотники, пока у них не сезон, и знаменитые уэленские зверобои, и та же песцовая ферма. Оленеводы умудрились прислать людей, наскребли как-то. Северный флот заходил – матросами поделился. И очень крупно помогла легендарная «Армия Вторжения» из бухты Провидения, про которую никто не знает, для чего эта армия вообще, почему ее так интересно зовут и есть ли она на самом деле.

Не участвовали, кажется, только метеорологи – хотя просились. Но на Чукотке погода решает абсолютно все, поэтому кто-то должен сидеть на шухере и делать прогноз, что бы ни происходило, хоть прокладка судьбоносной дороги, хоть Судный день. А то внезапно дунет, а мы не ждали – и ваш конец света нам уже неинтересен, у нас тут свой апокалипсис сразу.

Питомник вышел на «народную стройку» полным наличным составом вместе с беременными и молодняком; их просто не с кем было оставить, ну и пусть держатся поблизости. Верховых и пастухов на всю ораву не хватало, поэтому рядовым чукотским ковбоем временно стал каждый. Начиная с тогдашнего директора, орденоносного дедушки Умкы на элитном производителе Домкрате, и кончая женой Пети Омрына, которая не захотела оставлять мужа без присмотра и очень к месту вспомнила, что тоже, как и все серьезные люди, когда-то получила диплом «каюра тяжелых систем». Сколько раз ее звали на работу, она ни в какую. А тут – нате вам. Ну, посмеялись втихаря, положили несколько дней на восстановление навыков и групповое слаживание – и двинули на трассу.

А там – какая встреча, однако! – родственники и знакомые: две бригады строителей на чукотских мамонтах. Сорок мохнатых бульдозеров. Про них даже статья в газете была, так и называлась: «Сорок мохнатых бульдозеров». Сначала все страшно обрадовались, мамонты особенно. Сварщикам пришлось здорово попотеть, чтобы понаделать отвалов и ковшей на всю ораву – и тут «Звезда Чукотки», сама того не ожидая, предъявила народу, как играют любители против мастеров. Радость всеобщая малость поутихла, а дальше случился даже некоторый скандал. Потому что выработка у питомника оказалась процентов на двадцать выше, чем у профессионалов-строителей. Хотя питомник не позволял своим мохнатым бульдозерам особо зарываться, берег племенных зверей. Монотонная циклическая работа вгоняет мамонта в транс, четвероногое будто наполовину засыпает и в этом режиме пашет, как заводное, пока у него бензин не кончится. Тут оно, конечно, проснется и будет сутки жрать в три хобота, забив на работу хвост, а это педагогически неправильно и вредно для здоровья.

Начали разбираться и сильно удивились. Питомник выигрывал не потому, что у него животные особенные, любовно ухоженные и вкусно кормленные. Нет-нет, строители искренне любили своих зверей и нормально их содержали. Просто, вы извините, но вот такое дело, как бы сказать-то помягче… На питомнике и каюры, и мамонты лучше соображают. Мамонт не трактор, ты его научи правильно, он сам за тебя пахать сможет. Там, где строитель довольно жестко и директивно управляет четвероногим, наш каюр только легонько подправляет его, поэтому мамонт ходит по оптимальной для себя траектории, не делает лишних движений, устает меньше и действует эффективнее.