Людвиг Герхард - Роботсмэн. Сто лет спустя

– Сегодня мы обобщим пройденный материал по физике планет. Поговорим о моей родине и о родине ваших предков, о далёкой планете Земля. За свои более четырёх сотен лет жизни, в отличие от ваших двадцати, мне довелось многое повидать и пережить большие и малые трагедии человечества в его родном доме. Земля – это и моя родина. Мы достаточно много знаем о ней, не меньше, чем о вашей родной Тэрглобос. Физика планет и есть их история, – Корэф замолк, к чему-то прислушиваясь, слегка кивнул головой, потом продолжил: – Каждая планета полна загадок. Загадки Земли не разгаданы, вопросы не решены. С давних пор и по настоящее время ведётся очень сложный её мониторинг. Так бывает всегда, когда всё познано и нечего добавить или вообще ничего неизвестно и всё начинается «с живого созерцания» приборов и пробирок. – Студенты засмеялись. Профессор Корэф продолжил: – Да, не всё нам до сих пор о Земле известно. А что известно, то – одни гипотезы. Доказанного нет. Она, как «вещь в себе», скрывает в неприступности своё нутро. Ядро Земли создало угрозу существованию жизни на ней. Вчера мы разбирали с вами теорию ротации неуравновешенного тела. Геофизические исследования более тысячи лет назад обосновали подозрение, что ядро планеты Земля неправильной, то есть неуравновешенной формы и потому при вращении Земля может переворачиваться. Удалось примерно рассчитать, когда может произойти очередная ротация оси вращения Земли и её магнитных полюсов. Это может произойти в течение нашего столетия. Но точно сказать пока нельзя. Хотя… – профессор покачал в сомнениях головой, студенты не шелохнулись, они знали профессора и почувствовали, что он сообщит сейчас что-то совсем неожиданное, и Корэф продолжил: – Хотя… В общем, готовиться нужно к худшему, чтобы потом было кому радоваться его преодолению. – Студенты с пониманием переглянулись. Профессор продолжил: – А теперь посмотрите сюда. На экране вы видите мои расчёты. Неделю назад здесь кое-чего недоставало. А вчера мне удалось завершить расчёты. Проследите, к чему это всё ведёт, чем эти расчёты заканчиваются. На выходе получился результат: 3141. Это год. А какой сейчас год на Земле?

Аудитория хором, но вразнобой ответила:

– Три тысячи сто тридцатый.

– Это значит, что поворот оси может начаться через одиннадцать лет. В истории Земли такие повороты были и оставили следы. Они разгаданы. Их могло оставить, вероятно, одно явление природы – быстрый поворот оси или поворот частичный, но толчками. По этим следам стало понятно, какой катастрофой для всего, что находится на Земле, это может обернуться снова. Разрывы коры с освобождением колоссального количества тепловой энергии, ядовитых газов, землетрясения, когда всё оторвётся от поверхности и будет летать над землёй со скоростью ракеты. Ураганные ветры повсюду сметут всю растительность. Цунами мощью океанов обрушатся на континенты. Всемирным потопом сотрёт всё, что возвышалось. Ничто не сможет удержаться. Без следа сотрутся города, даже за тысячи километров от побережья. Так может долго колыхаться Мировой океан, до неузнаваемости изменит весь ландшафт. Толчки обрушат горы. Не будет места для укрытия, чтобы переждать и пережить. Нет войн, которые могли бы нанести подобный этому урон. О моих расчётах земляне ещё не знают. Информацию от нас они получат через пять лет. Мы не знаем, сделаны ли там свои расчёты, знают ли там о вероятных сроках катастрофы, готовятся ли и готовы ли к худшему. Могу я ошибаться, но могу и нет. Риск очень высок, чтобы просто промолчать и ждать. Нам, геофизикам, нужно Землю срочно и основательно изучить, чтобы развеялись сомнения. Моя задача – на месте всё перепроверить. Коллеги, мне сейчас придётся с вами распрощаться, возможно навсегда. Сегодня, как вы знаете, улетает корабль к Марсу. Через пять лет я буду на Земле. Хотелось бы сейчас. А эту лекцию продолжит мой коллега, профессор и мой ученик Син Ли. Учитесь хорошо! Счастливо оставаться!

Рядом с Корэфом стоял его коллега. Корэф поднял в прощании руку и быстро покинул аудиторию. Студенты повскакивали с мест и проводили профессора возгласами прощания и аплодисментами.

Профессор шёл пустыми, просторными и светлыми коридорами в ректорат. Дверь открылась. В приёмной ректора стояли несколько его коллег. Один из них, старший по возрасту, обратился от имени всех:

– Шеф, мы слышали, вас отправляют сегодня. Нам очень жаль. Вас будет не хватать. Но мы понимаем, как вы сейчас там нужны. Поберегите себя, коллега. Не знаю, доживу ли я до вашего возвращения.