Елена Забродина - Карантинная Мадонна. Враг не снаружи, враг – внутри

Девочка обиженно схватилась за щеку и стремительно выскочила, оставив Ингу одну. Злость взвилась до верхней отметки, руки сжались в кулаки. За что ей это? Не просилась она сюда, и вообще замуж не собиралась. Если б Егор захотел уйти – отпустила бы. Ведь он это прекрасно знал. Она не достойна такого унижения, не достойна.

Инга упала на подоконник и прислонилась лбом к стеклу. Она не из титана, она человек из плоти и крови. И из нервов. Она – молодая неопытная девушка, в жизни не видела ничего хуже простого родительского равнодушия. Да, это было худшее в ее жизни, пережить его было тяжело. Но это было тогда, раньше…

Нужно успокоиться. Ей нельзя психовать и расстраиваться, она ответственна не только за свою жизнь. Инга положила руки на живот, прислушалась к происходящему внутри нее. Все было хорошо. Немного посидела на подоконнике, в тишине, под палящим солнцем – оно перевалило в сторону запада, и нагло пялилось в ее окно.

Смс… она пошлет ему сообщение. Инга вытерла потекший нос, задумалась. Что она напишет? «Ты в беде?» «Что с тобой?» «Срочно мне перезвони!»… Если он и правда попал в беду, и у него есть телефон, он свяжется еще раз. Объяснит, или позвонит кому-то еще… А она будет ждать, пока ситуация более-менее не прояснится. Отсюда, из запертой клетки, она не сможет помочь. Но единственное, что она сейчас может сделать, (и должна) – поддержать его.

Инга набрала: «Я люблю тебя. Я с тобой» и отправила.

Лежа в ванной она постепенно приходила в себя. Гнев и злость на Алису и Егора улеглись, на смену им пришло чувство раскаяния. Все-таки она была не права. Поддалась эмоциям, ударила девочку. Та же, в сущности, не виновата, у нее отобрали еду, как еще мог поступить ребенок – аутист? Необходимо как-то наладить их отношения. Возможно, даже извиниться. Все же та – сестра Егора.

Как же они познакомились-то? Стерлось из памяти, что-то совсем уж банальное. Не было молний и ступора, моментального узнавания, о которых пишут в романах. Было приятие, доброе отношение, радость от общения. Егор всегда находился в приподнятом настроении, не унывал, а если что-то не выходило так, как он хотел – долго не грузился. Потому что очень быстро мог начать хотеть что-то еще. Он был очень легок на подъем, просто и без проблем заводил новые знакомства и так же быстро их забывал. Инга поначалу принимала его за хорошего приятеля, потом – за друга, а потом как-то само собой получилось, что оказалась в его постели. Они друг другу подошли и оба решили пока не расставаться. А там – время и обстоятельства покажут.

Не выходила из головы эта смс. Почему такой странный набор букв? Вряд ли бы Егор послал такое письмо намеренно. Он раньше не был замечен в плоских розыгрышах. Скорее всего, это произошло из-за проблем на телефонной вышке. Женщина в очереди сказала – там нарочно перекрывают связь. Оправдание, конечно, не очень убедительное, но другое пока на ум не приходит. По крайней мере, она знает, что Егор жив, и это самое главное. Когда закончится этот злосчастный карантин, картина прояснится. Все наладится…

Вода из крана монотонно журчала, расслабляя Ингу. Она не заметила, как задремала. Ей снился сон. Егор. Сидя на краю ванны, он склонился к ней, прильнув к ее губам. Инга приятно потянулась, почувствовав прилив желания. Егор гладил ее по животу. Гладил нежно, но в какой-то момент Инга почувствовала его усилия. Она попыталась отстраниться, но он не отпускал ее. В низу живота появилась резкая боль. Инга запаниковала, начала вырываться, кричать, бить Егора по плечам. Над ухом раздался слабый свист. Как будто знакомый, Инга где-то его уже слышала, но забыла. Образ Егора качнулся и, отделившись от края ванны, дернулся серой тенью куда-то в сторону.

Инга медленно приходила в себя. Она понимала, что уже не спит, но у нее не было четкого понимания, что все то, что сейчас произошло с нею – было во сне. В голове слегка шумело, как после наркоза, живот продолжало тянуть, но уже без той резкой боли. Инга перекрыла кран – вода почти переливалась через край. Пора бы выходить и заняться обычными делами. Под ее ответственностью была еще несовершеннолетняя девица. И ее и себя нужно было кормить.

Инга выбралась из ванны, подхватив полотенце. Она все еще размышляла над тем, что только что увидела во сне. Как все-таки все было странно. Теперь уже она не могла поручиться за то, что ей снился именно ее жених. Образ мужчины был, но был ли это Егор? Над раковиной висел белый шкафчик со встроенным зеркалом. Инга остановилась, любуясь своим отражением. Она была прекрасна, как вышедшая из морской пены Афродиты. Мокрые волосы волнистыми прядками облепляли лицо, небольшие круглые груди торчали соблазнительно и вызывающе. Животик слегка припухший, но он пока не портил образа. Ноги – стройные и длинные… и тут Ингу обдало холодом, она резко вернула взгляд выше, на живот, как будто пропустила что-то важное. На нем, как на негативе проступали какие-то пятна. Инга обеспокоенно опустила голову, посмотрев уже в реальности на свой живот. Красные пятна, как вмятины, очень напоминали отпечаток пятерни. С замирающим сердцем, Инга приложила собственную ладонь к отпечатку и поняла, что ее рука намного меньше. В ту же секунду в памяти всплыло ее видение, и страх полностью перекрыл здравомыслие. Инга схватила махровое полотенце и начала отчаянно растирать живот, стараясь удалить странный отпечаток. Что это такое? Откуда он взялся?