Последней каплей, заставившей её вступить в этот замкнутый круг богатства и нищеты, стал один случай, произошедший на вечере у её знакомой. Настя поспорила с ней на ожерелье – высеченные из рубинов зерна граната, нанизанные на крупную золотую цепочку. Тем вечером они заметили мрачноватого вида юношу, что стоял у высокого окна и смотрел сквозь стекло невидящим взглядом. Все знали, что его бросила возлюбленная из-за того, что на прошлой неделе он сильно проигрался в казино. Её приятельница предложила поспорить, сколько он проживет.
– Если на этой неделе он не умрет от тоски или не наложит на себя руки – ожерелье твоё. Если нет – я отберу то немногое, что у тебя есть и ожерелья ты не получишь, – хищно оскалившись, прошипела она.
Соглашаться было страшно, да и не хотелось спорить на жизнь человека в беде – это подло, но гранатовые зерна будто околдовали девушку и она, нехотя, согласилась. В конце концов, не верилось, что этот парень и правда умрет. А даже если и так.… Даже если и так, она – лишь гостья этого мира, не привязана к нему на веки вечные и в любой момент сможет вернуться в свой собственный или уйти куда-то ещё. По крайней мере, в это искренне хотелось верить. Но в груди от чего-то продолжало неприятно свербеть.
Но парень действительно не умер. В немалой степени этому способствовало то, что на следующий день он выиграл в два раза больше, чем проиграл, и к нему вернулась его спутница. Вряд ли надолго, конечно, но это и не важно. Главное – Настя выиграла гранатовое ожерелье. Она почувствовала неловкость, потому что, не смотря на честно выигранное пари, отбирать у человека вещь, которой он дорожит, не хотелось. Но её напыщенная знакомая отдала украшение без каких-либо сожалений, будто бы только того и хотела.
Сначала Настя удивилась, но потом поняла, что дело было не в ожерелье, а в самом факте спора как таковом. Её вовлекли в безумную игру, сделали частью этого мира, и теперь выбраться из него будет куда сложнее, если вообще возможно.
Осознав это, Настя пришла в отчаяние. Она, наконец, поняла, о чём говорил проводник – такие миры, как этот, опасны не столько своим безумием, сколько стремлением захватить тебя, сделать частью этого безумия, лишить личности и навсегда впечатать в систему. Было обидно и больно, казалось, что её обманули, что над ней посмеялись, заставили против воли привязать себя к этому скверному месту. Не мало слёз пролила Настя, сожалея о содеянном. Множество мыслей целым потоком проносились в голове: о собственной глупости, о том, что никогда в жизни больше не сможет никому верить, и что она не виновата, ведь откуда было знать, что хоть кто-то в этом мире будет способен на такую подлость (хотя теперь казалось, что всё лежит на поверхности). Поражал и обескураживал сам факт, что такие люди существуют. Как это возможно? Что в голове у этого человека? Не противно ли ему от самого себя?
Хотелось, чтобы кто-нибудь помог отсюда выбраться, вернул в родной мир, или хотя бы просто утешил, подсказал, как быть и искренне посочувствовал, но Настя понимала, что здесь и сейчас придётся справляться как-то самой. Ведь Матвей, даже если хотел бы помочь, едва ли сможет её найти среди множества разноцветных миров.
Чувство невыразимого одиночества поглощало с каждым днём всё сильнее. Будущее пугало, а прошлое казалось прекрасным и таким далёким, словно оно не принадлежало ей.
Несколько дней она не выходила из своего дома, сказавшись больной. На неё смотрели странно, вроде бы не очень верили, но спорить не стали. В конце концов, прибыла в этот мир недавно, всякое может быть.
Наплакавшись и хоть как-то придя в себя, Настя решила попытаться исходить из того, что имеет, и пожить по законам этого мира, не переставая искать пути отступления, способы сбежать. Этот план показался хорошим, но вскоре она поняла, что из раза в раз вспоминать прошлую жизнь всё сложнее, а условные «дни», на которые девушка попыталась поделить для себя здешнее время, похожи друг на друга и словно сливаются в один бесконечный. Её прежнее "Я" будто бы засыпалось песком, и в этом песке терялся последний ключ к побегу. Постепенно она стала забывать, что вообще когда-либо жила где-то, кроме этого мира, и лишь смутная тревога, сжавшаяся внутри маленькой черной звездой, не давала покоя.
Прежде, чем что-то изменилось, прошло много времени. Сколько точно – не понятно, но счет дням был уже давно потерян. Настя выигрывала и проигрывала, деньги уходили и приходили, но при этом, казалось, она не получала от этой жизни тех же эмоций, что и другие, чувствовала, что что-то не так, что забыто что-то важное. Какая-то мелкая деталь в повседневности не давала покоя и отвлекала, но что это за деталь и что с этим делать – никак не могла понять. Словно стоял некий фильтр восприятия, мешающий заметить очевидную истину. Нечто мешало жить, и потому вне зависимости от своего финансового и социального положения, Настя чувствовал себя одинаково тревожно и чего-то боялась.
Читать дальше