Юрий Тупицын - В дебрях Даль-Гея

- Скажите, - после некоторого колебания спросил Кронин, что интересного произошло в Даль-Гее за последние дни?

- А вы разве не слушаете сообщений и не читаете прессу?

- Да как вам сказать, пресса говорит далеко не обо всем, что случается в жизни.

Каина испытующе взглянула на него, и ему показалось, что она собирается сказать ему что-то важное. Но она лишь положила длинные прохладные пальцы на его руку и вполголоса посоветовала:

- Посмотрите внимательнее этот скетч.

- А это мед или деготь? - улыбнулся Кронин.

Каина задумалась.

- Пожалуй, и то и другое. Но вы все-таки посмотрите.

Алексей послушался ее совета, но чем дальше смотрел, тем больше убеждался, что это все-таки деготь.

В спальню к молоденькой девушке попадал обезьяноподобный грабитель. На диво сложенная девушка, почему-то почивавшая в купальном костюме, с удивительной ловкостью ускользала от пытающегося ее схватить громилы. Это была своеобразная акробатико-театральная сценка, не лишенная профессионального мастерства и изящества, но не более того. Кончилось все так, как и должно было кончиться в благопристойном гленд-холле. Грабитель споткнулся, упал, запутался руками и ногами в ножках стула и никак не мог освободиться. Причем это неожиданное пленение, вызвавшее гомерический хохот зала, выглядело совершенно натуральным.

Когда незадачливого громилу унесли с арены вместе со стулом, девушка легко и непринужденно исполнила стремительный танец освобождения, радости и счастья - нечто среднее между условными па классического балета и фигурами акробатики. Все было сделано на одном дыхании, четко и безупречно.

Закончив свое упражнение-танец высоченным сальто, девушка убежала за кулисы, а притихший было зал заревел и загрохотал. Кронин, забывшись, чуть не захлопал, по земному обычаю, в ладоши, но вовремя удержался. А зал все неистовствовал.

- Знаете, - сказал Кроинн, поворачиваясь к Каине, когда артисты скрылись за портьерой и арену стали готовить к следующему номеру, - мне показалось, что они любят друг друга.

- Это правда, - ответила молодая женщина, - но как вы догадались об этом?

- Да это ясно из их заключительных выходов.

Каина в сомнении покачала головой:

- Об этом вовсе не легко догадаться. Настоящая любовь встречается редко даже среди пар, которые подходят друг другу, а ведь эти почти несовместимы.

- Как несовместимы? - не понял Алексей.

- Он урод, а она - красавица.

- А они не муж и жена?

Каина медленно повернула к нему голову, удивленно спросила:

- Муж и жена?

Теперь и Кронин непонимающе смотрел на нее, потом спохватился:

- Простите, совсем забыл, - голос его звучал виновато, что у вас в Даль-Гее нет семьи: ни жен, ни мужей и даже детей нет.

- Семьи у нас нет, это правда, но дети... - Каина чуть улыбнулась, - дети у нас есть, как же иначе? Только воспитывают их не родители, а государство. Никакие родители не могут дать детям такого воспитания, какое дает им государство. Ну, а если кто-нибудь уж очень любит детей, он может работать с ними учителем или воспитателем. Он может посвятить им всю свою жизнь. - И, помолчав, добавила: - По-моему, и на Земле дети нередко воспитываются отдельно от родителей. Особенно, - она осторожно прикоснулась к руке Кронина, - у вас, космонавтов.

- Да, - согласился Алексей, - но это временно. Еще несколько решительных шагов в технике, и наши космокорабли обретут абсолютную надежность. И тогда мы 6удем странствовать по Галактике не и одиночку, а семьи вместе с детьми.

- Что-то не пойму. Вы о чем?

- О разном, и о семье тоже.

- О семье?

- Да, и о семье. Двое - на всю жизнь. Что вы смеетесь. Любовь приходит и уходит, а они не вольны в этом. Двое узнают друг друга все больше и больше. Не совсем приятные слабости, не совсем мелкие недостатки, много такого, о чем не говорятся вслух. А жить все равно надо вместе. Наверное, это очень трудно, и нужно много терпеть.

- Есть разные люди, Каина.

- Да?

- Как и птицы, - улыбнулся Алексей. - Вот на Земле - есть красивые большие птицы - лебеди. Они живут парами. Одна пара на всю жизнь. И если лебедушка гибнет, то лебедь взлетает высоко в небо, а потом складывает крылья...

- Не надо, Алексей. Я знаю эту красивую сказку.

- Это не сказка.

- Разве дело в этом? Когда я первый раз увидела этих волшебных птиц и услышала об их странной верности, я заплакала. А я не люблю плакать, Алексей. - Она взглянула на него грустными глазами. И предложила: - Давайте лучше послушаем. - Каина все успевала: и говорить и следить за ареной. - Это настоящий артист.