Эмбер Валарис - 43 дня до конца

– Она прячется в своей комнате, нам… – он не договорил, резко обернувшись на противный скрежет двери.

Отец стремительно затолкнул меня вглубь тёмной ниши, прикрывая её книжным стеллажом, а я забилась в самый угол, стараясь даже не дышать.

Раньше мы с сестрой называли это Нарнией и любили скрываться здесь, играя в прятки. Пока не смекнули, что отныне это слишком очевидное место для укрытия, и бегали по огромной квартире в поисках других тайных ниш.

Я замерла и подтянула колени к груди, уловив звук отворившейся двери. Вглубь прошли несколько людей, лиц которых мне не было видно. В повисшей тишине их шаги казались слишком громкими. Я зажала ладошкой рот, так отчётливо слыша стук своего сердца и боясь, что именно он выдаст меня. В тонкой щёлочке между стеллажами были видны две пары ног в потёртых белых кроссовках.

– Что вам нужно? – раздался уверенный голос папы.

– Мы знаем, что у тебя две дочери. Отдай деньги и девчонок, и мы пощадим тебя, – я узнала этот бас, даже не видя лица бандита. Это был наш сосед, с которым мы постоянно здоровались на лестничной площадке.

– Они с матерью давно покинули город. Берите деньги и проваливайте отсюда, – выплюнул слова отец.

– Что же, жаль… За органы этих малых мы могли бы получить намного больше, чем можешь дать нам ты.

Вновь повисла угнетающая тишина, но через миг послышались звуки борьбы, и я сильнее сжала губы, чтобы не закричать. Зажмурилась и прижала руки к ушам, лишь бы не слышать ничего. Но вдруг ощутила, как что-то тяжёлое упало на пол, и вздрогнула всем телом, приоткрыв один глаз. Тошнотворный ком подбежал к горлу, и я еле успела подавить вопль ужаса, сжимая зубами собственную руку.

Тело папы лежало на полу, а вокруг медленно расползалось алое пятно крови. Его оливковые глаза блестели от набежавших слёз. Я так хотела взглянуть в них, но он принципиально не смотрел на меня, дабы даже таким образом не выдать моего присутствия.

От вида багровой лужи по спине побежали ледяные колючие мурашки. Я внутренне сжалась, ощущая подступающую волну ужаса и страха. Глаза отца застыли, и больше я не слышала тяжёлого прерывистого дыхания.

Я так хотела выбежать, прижаться к нему, зажать рану. Но лишь сильнее прикусила руку, ощущая острую боль. По щекам бежали горячие потоки слёз, а тело сотрясалось от беззвучных рыданий.

– Осмотри комнаты, – послышался женский голос – жены того самого соседа.

Я не понимала, почему. Почему люди настолько жестоки? Что им нужно от нас? Ведь я всегда здоровалась с ними, всегда улыбалась… Мне было лишь одиннадцать лет, но я уже сполна смогла оценить человеческую жестокость и варварство.

Женщина продолжала шарить по полкам, рыская в поисках чего-то ценного. Она была так близко, что в любую секунду могла бы обнаружить меня. От этой мысли я сильнее сжалась, вновь зажмурившись и стараясь даже не дышать.

– Папа? – раздался удивлённый голосок младшей сестрёнки, а после её крик.

Слёзы сильнее побежали по щекам. Я только хотела сорваться с места и выбежать наружу, но тут перевела взгляд на безжизненное лицо отца, а в голове эхом разнёсся его голос:

– Нея, что бы ни случилось. Ни при каких обстоятельствах не вылезай оттуда…

Я вскрикнула, подскакивая на постели и ощущая, как всё тело пробивает ледяная дрожь.

Это сон… Всего лишь сон…

Я села на кровати, тяжело дыша, и уронила лицо на руки, стараясь прийти в себя. Сердце гулко билось в груди, будто в попытках пробиться наружу.

Именно с тех пор я и начала испытывать страх при виде крови. Именно с тех пор появилась седая прядь в волосах. Именно с тех пор в груди поселилось разъедающее чувство вины. Эта картинка прошлого преследовала меня по жизни с тех самых пор – как лишнее напоминание о том, что я не спасла младшую сестру.

В полной тишине комнаты моё тяжелое дыхание казалось слишком громким. Но вдруг я замерла, как только вновь заметила алую линию на левом запястье. Всё же реальность теперь была страшнее кошмаров.

Сорок три.

Ровные линии выводили мой срок. И шанса выжить я не видела абсолютно никакого. Даже сказать о том, что произошло, было страшно. Я трезво понимала, что будет, узнай во фракциях о времени. Тогда и сорок три дня сократятся максимум до сорока трёх минут.

Я резко откинула одеяло, вставая с постели и подходя к балкону. Утренняя прохлада встретила лёгким ветерком, который тихонько пробежался по коже и затерялся в волосах. Я поёжилась от мурашек, промчавшихся ему вслед. Мысли суматошно кружились в голове, и я не представляла, что буду делать дальше.